— Как развивался бой?
— Пошли в атаку молча, без криков «Ура!». Сразу бойцы стали подрываться на минах, но наша лавина, невзирая на взрывы мин и потери, быстро проскочила эти смертельные восемьдесят метров. Немцы отдыхали в блиндажах и землянках, в траншеях находились только наблюдатели и дежурные пулеметчики.
У нас, у многих, были штыки от АВТ, так немцев просто перекололи и перерезали в первой траншее, они не успели толком занять позиции.
А потом захватили вторую и третью траншеи и вырвались вперед.
Возле третьей траншеи я погнался за немецким офицером, он добежал до пулеметной точки, бросился к пулемету, моментально навел ствол на меня, но очереди в упор не последовало. Он вдруг снова поднялся и побежал назад, но я «догнал» его гранатой. Подскочил к пулемету, а там, оказывается, патроны в ленте кончились. Мы захватили батарею 6-ствольных минометов, развернули их и стали бить по отступающим немцам. У меня в первом расчете сразу убило Валю Буца, ему пуля попала в шею. Пришлось лечь за пулемет вместо него и вести огонь.
И снова — вперед! К вечеру батальон прорвал немецкую оборону вглубь на 12 километров. Окопались. И тут на нас налетели свои штурмовики Ил-2 и начали бомбить. Мы встали в полный рост и махали летчикам пилотками, показывая, что здесь свои! Летчиков не виню, они не знали, что мы так стремительно наступаем и находимся далеко впереди от намеченного рубежа.
И здесь на нас навалилась немецкая армада. Танки, БТРы, буквально «тучей», пехота. К немцам постоянно подходили подкрепления.
Артиллерии у нас не было. И так двое суток, в непрерывном тяжелейшем бою, мы отходили назад к реке. Я только успевал перебегать от одного «осиротевшего» пулемета к другому и стрелять из разных точек. Расчеты выбило…
У нас был свой санитарный взвод под командованием бывшего подполковника медицинской службы, они не успевали оттаскивать раненых в тыл, а потом и всех санитаров поубивало. Нас атаковали, бомбили и обстреливали беспрестанно.
К нам никто на помощь не приходил, и приказа на отход тоже не было.
Только постоянно передавали одно указание: «Стоять насмерть!»
А после и связи не было. Мы стали экономить боеприпасы, стреляли только наверняка. Но нас давили танками…
На третьи сутки боя остатки батальона, истекая кровью, были вынуждены вернуться на исходные позиции, в ста метрах от Днестра.
— Вы знали о деталях поставленной батальону боевой задачи?
— Задачу поставили следующую — прорвать немецкую оборону на шесть километров, закрепиться на рубеже и сражаться до последнего патрона и солдата. Мы «перевыполнили это задание на 200 %».
Уже позже, когда всех выживших собрали в тылу, мы узнали от «Штабников», что произошло с нами на самом деле.
Наша атака была запланирована как отвлекающий маневр, штрафники своим прорывом должны были создать у немцев впечатление, что именно в данном месте наносится главный удар, и заставить противника снять с других участков передовой и спешно перебросить в этот район танки и мотопехоту для отражения атаки и ликвидации прорыва.
Немцы «клюнули» на эту приманку и действительно ввели в бой против нас крупные механизированные силы.
И тут произошло следующее, о чем мы даже не догадывались.
За рекой, за нашими исходными позициями, было скрытно сосредоточено несколько полков «катюш» и множество артиллерии.
И когда немцы своей громадой прижали нас к реке и все свои силы сосредоточили на относительно небольшом участке, по ним был нанесен массированный артиллерийский налет из многих стволов и установок.
Пожгли и побили очень много немецкой техники и пехоты.
Уцелевшие после этого жуткого по силе артналета, ошеломленные огнем «катюш», немцы бежали в нашу сторону с поднятыми вверх руками и кричали: «Нихт шиссен! Их бин коммунист!»
Одним словом, наш 10-й ОШБ был принесен в жертву с целью обеспечить удачное наступление для всей армии. Как сказал один из выживших товарищей: «Обычная судьба обычного штрафного батальона».
— Сколько бойцов штурмового батальона осталось в строю после этого боя?
— Сто тридцать человек, включая легкораненых, не ушедших в санбат. Чуть больше десяти процентов от личного состава батальона, пошедшего в атаку 18 августа. Остальные были убиты или ранены.
