Окружающая обстановка определённо выглядела иначе и запах был совсем другой. В воздухе чувствовались сырость, затхлость и специфическая прохлада, присущая только подземельям. Луч фонарика пронзил сплошную темноту. Он осветил голые бетонные подпорки и остановился на металлической табличке с надписью ЗОНА 3, написанной строгим, официальным шрифтом. Рядом с нею виднелся держатель, в котором когда-то, очевидно, стоял огнетушитель.
Ещё дальше находился открытый проём с тяжёлой зелёной дверью, обитой металлом. Доктор вышел в длинный пустой коридор. – Эй! Есть тут кто? – крикнул он, не ожидая ответа. Место казалось покинутым.
Он прошёл чуть дальше по коридору и заглянул в другую комнату. Фонарик осветил два ряда старых, ржавых железных кроватей. На стене у двери висел телефон, Доктор поднял трубку и прислушался. Телефон не работал. Носок его кеда наткнулся на что-то, валяющееся на полу. Доктор присел на корточки и поднял потрёпанную брошюру с надписью «Защита и выживание» и датой 1980 на обложке. – Ешьте только консервированную пищу, - прочитал он. – Если вы живёте в вагончике или другом подобном жилище, плохо защищённом от радиоактивных осадков, ваша местная администрация посоветует вам, что делать, - он тихо рассмеялся. – Здравствуйте, это администрация и мы советуем вам уносить ноги.
Так значит, он в ядерном бомбоубежище. Заброшенном, по всей видимости. Но зачем ТАРДИС доставила его сюда?
Он не успел развить свою мысль дальше, так как услышал то, чего не ожидал. Он напряг слух. Да, он прав. Кто-то где-то в бункере слушал радио.
Он отправился на поиски этого человека.
Фрэнк Опеншоу гордо восседал в своём кресле, глядя на раскопки и постукивая ногой в такт песне, звучащей по радио. Медленное, кропотливое дело его величайшего проекта разворачивалось перед ним. Добровольцы, в основном из числа студентов местных сельскохозяйственных колледжей, осторожно работали в котловане, освещаемом несколькими большими прожекторами. Он сделал глоток кофе из чашки от термоса, чувствуя безопасность и успех. Эти раскопки сделают его знаменитым. Его не волновала слава, но это гарантированно обеспечит его работой. Он больше никогда не разочарует Сандру.
Кто-то постучал по его плечу. – Простите, можно воспользоваться вашим телефоном? – раздался голос с немного странным, будто бы лондонским, и в то же время не совсем лондонским акцентом.
Фрэнк поднял голову. Обладатель голоса был слишком стар для студента – высокий, очень худой, темноволосый, в слегка потрёпанном костюме. Фрэнк удивлённо моргнул. Словно кто-то включил яркий свет. Незнакомец излучал уверенность и энтузиазм, и Фрэнк поймал себя на том, что уже протягивает ему свой мобильный.
- Вы здесь не поймаете сигнал, - предупредил он.
- Спорим, поймаю, - сказал незнакомец. Он достал из кармана тонкую металлическую трубочку, щелкнул переключателем и провёл ею вдоль телефона. После чего он набрал номер.
Фрэнк выглядел ошеломлённым.
Он услышал в трубке женский голос. – Так, и что случилось?
- Думаю, это ТАРДИС виновата, - ответил незнакомец. - Да, это всё ТАРДИС. Все эти её аварийные системы. Я выключил их уже сто лет назад. Они постоянно вырубаются и мешают мне думать. Наверное, вернусь скоро. Я в… - он посмотрел на Фрэнка. – Где я?
- Кредитонская долина, - ответил Фрэнк.
- В Кредитонской долине, в заброшенном бункере, примерно в полутора милях от тебя. Хорошо прогуляешься. Завидую. Скоро увидимся.
- Подожди, Доктор, - в женском голосе послышалось напряжение. – Есть кое-что очень странное и важное. Две вещи, вообще-то. Во-первых, там раскопки и в них…
- Да, я как раз сейчас тут. Пока. Не могу долго говорить, телефон чужой, - он выключил трубку и протянул её Фрэнку. После чего он потёр руки и посмотрел в котлован. – Раскопки, - сказал он. – Даже не знаю, нравятся ли мне раскопки. Это может быть хорошо, а может быть и плохо. Зависит от того, что раскапывают, - он обернулся к Фрэнку и широко улыбнулся. – Понимаю. Мне следует замолчать, да?
Фрэнк смотрел на экран своего телефона. Ни одного деления. – Сигнал пропал, - сказал он.
