Я — «Берёза». Как слышите меня?.. - страница 33

В один из дней нагрянула Государственная комиссия. Я была спокойна — мои ребята летали хорошо. Одному только учлету поставили четверку за высший пилотаж, остальным — отлично.

В день авиации у нас на аэродроме праздник. Мы, инструкторы — летчики, к нему готовились заранее. Летали строем, отрабатывали одиночный пилотаж, парами, шестерками. Летали и на планерах, а парашютисты готовили свою программу, но сбрасывать их должны были мы — летчики.

И вот рано утром аэродром готов к приему гостей. Толстым канатом отделены места для зрителей. Мы еще и еще раз проверяем самолеты, уточняем программу и праздник начался.

Наконец, диктор объявил мой полет. Выполнила я комплекс высшего пилотажа над аэродромом, приземлилась и не успела зарулить, как мне говорят: «Твоя мама здесь». Оказывается, узнав из областной газеты, что будет праздник, она приехала в Калинин и прямо с поезда — на аэродром. Мама, конечно, и корзиночку с гостинцами прихватила с собой. Устроилась за барьером на травке и стала смотреть, что же это делается в воздухе. Сидела спокойно до тех пор, пока не объявили мою фамилию. Тут она заволновалась, а когда самолет стал делать пилотаж, мама с криком «Дочушка, упадешь!» — бросилась на летное поле, к центру аэродрома, держа свой повязанный праздничный фартук с кружевами так, как будто подставляла мне, чтобы в случае падения я попала на него.

Дежурные привели маму в штаб. Выяснилось, о ком она так беспокоилась, и тогда начальник аэроклуба предложил ей покататься на аэроплане. Мама от полета категорически отказалась.

После выпуска курсантов нас, инструкторов, премировали поездкой на пароходе из Калинина в Москву — на сельскохозяйственную выставку.

… Плывем по матушке-Волге, любуемся красотами ее берегов, а затем — по каналу. Я впервые вижу шлюзы, удивляюсь и восхищаюсь этим сооружением. Ну, вот и Москва. Мы осмотрели выставку. Побывала я и у своих на Арбате. Катя работала вязальщицей на трикотажной фабрике, Юрка учился в школе. Поговорили обо всем. Брат прислал с «оказией» записку. Писал, что плыли они долго по Енисею на барже вместе с уголовниками. «Урки» измывались над «политическими», отнимали и одежду, и пищу, а охрана словно ничего не замечала или не хотела замечать. В Игарке их высадили на берег и повели своим ходом в тундру. Многие простудились и погибли. Осталось меньше половины…

В Москве уже действовало метро второй очереди и меня потянуло посмотреть свою станцию — «Динамо». Колонны облицованы самоцветным ониксом. Между колонн — скамья, а над нею в проеме барельеф физкультурника. Красиво! Но я не поглаживаю ласково холодный мрамор рукой, как у «Красных ворот» — здесь я на отделочных работах не была, мрамор не шлифовала. Узнаю, что почти все мои товарищи по метростроевскому аэроклубу закончили летные училища и служат в частях Военно-Воздушных Сил. Виктор Кутов — летчиком-истребителем в авиационном полку на западной границе. Он-то пишет мне письма в стихах, просит отвечать на каждое, но мне, как всегда, некогда. После окончания училища Виктор приехал ко мне в Херсон с надеждой увезти меня с собой, но я и слушать не хотела.

— Вот окончу училище и сама к тебе приеду, — ответила тогда своему жениху.

— Не приедешь! Я тебя хорошо изучил. Тебя надо силой замуж брать.

— Вот и займись этим! — вырвалось у меня в сердцах.

Виктор уехал, а мне было очень и очень тоскливо. Я шла в училище и горько плакала… Может предчувствовала, что видела его в последний раз…

Пять дней мы гостили в Москве, а вернулись домой — принялись работать, да так напряженно, что не стало у нас даже и выходных дней.

Всю предвоенную зиму мы готовили летчиков по спецнабору из допризывников. Они были полностью освобождены и от работы на предприятиях, и от учебы в учебных заведениях. Аэроклуб выплачивал им стипендию. Мы же их к весне подготовили и почти всех рекомендовали на ускоренный выпуск в летные училища. Фактически у нас тогда было два набора — с отрывом от производства и без отрыва. Курсанты, занимавшиеся теорией без отрыва от производства, к полетам приступили летом — после выпуска спецнабора. День за днем мы помогали им обретать крылья, еще не все вылетели самостоятельно, вдруг…