У армии России обозначились проблемы с носителями средней и меньшей дальности. Европа и северная часть Аравийского полуострова были в зоне поражения крылатых ракет системы «Калибр», но американцы, теперь полностью доминировавшие в воздухе и в ближнем космосе, моментально фиксировали большинство пусков. Натовцы успевали рассчитать примерный район поражения и уничтожить многие реактивные снаряды с помощью авиации и средств ПВО наземного и морского базирования. Что ещё очень важно: крылатые ракеты при уничтоженной системе глобального позиционирования (ГЛОНАСС) сильно теряли в точности. Ну и сказалось преимущество НАТО в обладании авианосцами – с их помощью были созданы противовоздушные заслоны на ракетоопасных направлениях.
Куда более эффективными оказались «искандеры», особенно их квазибаллистический вариант, то есть «Искандер-М». Даже применяя обычные заряды российская армия наносила серьёзный урон врагу, а когда с середины уходящих суток были предприняты усилия для обеспечения этих ракет термоядерными и нейтронными блоками, в обороне врага стали появляться ощутимые бреши.
С помощью «искандеров» были нейтрализованы американские позиции противоракетной обороны в Гренландии и Норвегии. Дополнительно были подвергнуты атаке стратегическими ракетами с термоядерными блоками позиции ПРО на Аляске, в Калифорнии, а также недавно размещённые объекты на территории Канады и вдоль западного побережья Северо-Американского континента. Несколько мощнейших зарядов было подорвано в околоземном пространстве, чтобы уничтожить или, по крайней мере, создать помехи работе всё ещё весьма мощной американской спутниковой группировки. По телетайпу сразу пошли сообщения о видимых даже днём вспышках в небе, огромных шарах и свечении. Ряд гражданских спутников-ретрансляторов после этого вышли из строя или стали работать с перебоями.
А уже после объявления ультиматума, в первом часу ночи, был нанесён мощный удар по группировкам натовский кораблей в северной Атлантике и приполярных водах. Ввиду того, что американцы с союзниками в последние часы потеряли ряд значимых спутников, они были вынуждены более интенсивно прибегать к радиосвязи в сообщениях непосредственно между собой. Эта активность в радиоэфире была использована российскими военными для обнаружения и определения местоположения тех натовских морских группировок, что вели обстрел европейской части России. Более десятка многоблочных ракет и «искандеров» ударили по морским позициям врага и ударили удачно, уничтожив вражескую флотилию почти полностью.
На увеличение плотности радиоэфира обратил внимание и Калинин. Он объяснял Севолину:
– Вот за счёт скрытности в радиоэфире американцы и смогли нас перехитрить. Раньше, много лет назад, когда связь в войсках была только через радиостанции, любые движение армий моментально обнаруживались, даже за тысячи километров. К тому же она обычно и не кодировалась. Теперь другое дело. Целый полк может сообщаться через кабели или маломощным передатчиком на спутник. Интенсивность можно варьировать цифровым балластом. За год, за два целая армия может нарастить трафик в пять раз и при этом ничего не делать. А когда наступит время «ч», то часть балласта можно заменить на полезную нагрузку, на реальный обмен данными между пользователями. Спутник можно переподчинить, и он будет передавать вчерашнюю мирную картинку. Много хитростей придумано.
***
Ближе к двум часам ночи, после того как российские ракетчики накрыли позиции натовской флотилии в северных водах, сообщения о многочисленных точечных ударах обычными боезарядами пошли на убыль. Но последовало несколько пусков стратегических ракет с территории Соединённых Штатов и несколько атак крылатыми ракетами с ядерными блоками из района Тихого океана.
Вообще, судя по сообщениям телетайпа, российская армия постепенно вовлекалась в какие-то действия: передвижения, смена позиций, восстановление повреждённых объектов, развёртывание вооружения и технических средств. Кроме того, многие подразделения были задействованы в помощи гражданским лицам в тех местах, где произошли ядерные взрывы. В связи с этим, кстати, высказывалось много недовольства. Потому что национальная гвардия в России многочисленна, но толку от неё мало. Сидеть возле какого-то гипермаркета они могли – приехать на пяти больших машинах, жрать сухпайки и ныкать в свои баулы всякую дармовую снедь, подаренную администратором торгового павильона, а на радиоактивных развалинах вытаскивали людей из-под обломков солдаты-срочники, военные контрактники и армейские офицеры. При этом часто не хватало специальной техники и мощных машин. Здоровые амбалы из нацгвардии, в новёхонькой спецэкипировке, тёрлись возле административных зданий и торговых точек, в то время как тысячи людей решали общую проблему своими силами. Так что у военных в эти первые часы войны было некоторое недовольство, а о гражданских и говорить нечего.
