— Скромный ты, однако. Ну что, согласимся, Юра? — спросил Грязнов.
— Да я чего? Вы битые, опытные сыщики, вам и карты в руки.
— А вот это уж — фигушки, Юрий Петрович! — возразил Турецкий. — Не на тех, братец кролик, напал. Сам валяй, все сам. Ишь, в рай он захотел! Дуриком…
— Если бы ты вспомнил, Сан Борисыч, эту поговорку-пословицу полностью, ты бы так ни за что не сказал.
— А чего тут непонятного? На чужом горбу…
— Ну это как у кого. А народ предпочитает называть другую часть тела, в смысле, орган.
— Это ты меня с чем сравниваешь?! — заревел Турецкий. — Славка, держи меня крепче, а то я сейчас разделаюсь с этим жалким адвокатишкой!
— Уже, уже! — смеясь, поднял руки Гордеев, а потом сложил их крестом на груди. — Я — труп, я молчу.
— Не показывай на себе, примета плохая, — нравоучительно заметил Грязнов, — и трижды сплюнь через левое плечо. Сколько тебе денег-то пообещали?
— Профессиональная тайна, господин генерал.
— Ну и сиди со своей тайной. Верней, вали отсюда!
— Но это же для посторонних, не для вас, ваше сиятельство. Пока условились о двадцати тысячах баксов. Половину, для начала, готов отстегнуть Денисовым парням. Если они согласятся помочь.
— Не помочь, а сделать за тебя всю основную работу, умник, — проворчал Грязнов. — Говорил с ними?
— Конкретно — пока нет. А в общих чертах — вчера.
— Ну, вчера… Мало ли, что было вчера!
— Вашей светлости…
— Чего ты к нему привязался? — встрял Турецкий. — Славка у нас отродясь не был ни графом, ни князем. Какое сиятельство? Какая светлость? Ты еще скажи — светлейшая особа! Ваше превосходительство — вот тот максимум, на который он тянет. И слава богу, а то от завистников нет отбоя. Ох уж эта мне необразованная молодежь…
— А вашего генерального, Сан Борисыч, как прикажете обзывать? Ну при случае?
— Высокопревосходительством. И Костю, кстати, тоже. Но тебе до них — как отсюда до Малаховки.
— Почему до Малаховки?
— Со временем узнаешь. Может быть, — отвечал Турецкий.
Не объяснять же Гордееву, в самом деле, что именно в Малаховку, на генеральскую дачу, мотался когда-то совсем еще молодой Сашка Турецкий, — а чего, полтора десятка лет назад все-таки! — пытаясь охмурить не поддающуюся на его всевозможные уловки Ленку Казначееву. И все — безрезультатно.
— Ладно, хватит о пустяках, — сказал он серьезно. — Надо, чтобы для начала Денискин Макс «пробил» этот фонд по своим компьютерным каналам. Он «Юпитером» называется почему-то. Кстати, при нем имеется и одноименное охранное предприятие. Так что надо быть осторожней. А вот когда картинка более-менее прояснится, можно будет осуществить операцию «Захват». Только так, чтоб мы с Вячеславом об этой противозаконной акции, что называется, ни сном ни духом. И вот только тогда, когда в фонде появится наш «крот», можно начинать планировать некоторые конкретные действия. Не раньше. Иначе все ваши задумки, ребятки, коту под хвост. Но это пока лишь наброски оперативной разработки. А теперь давайте разберемся с возможными версиями, все равно ж не отстанете…
— Если исходить из классической схемы поиска черной кошки в темной комнате, где ее нет и никогда не было, то лично у меня в настоящий момент есть только одна версия, и та лежит на поверхности, — сказал Гордеев. — Ее изложила Елена Александровна. Образно говоря, «три короля из трех сторон решили заодно, что должен сгинуть юный Джон Ячменное Зерно».
— Красиво, но не совсем по делу, — заметил Турецкий. — Если три твоих короля решили забрать бизнес своего партнера — Гусева, да? — себе, тогда понятно. А при чем здесь взятка?
— Саня, а ты не упустил из виду, — сказал Грязнов, — что гусей, прежде чем употребить в пищу, обычно ощипывают? Кто ж станет жрать птицу вместе с перьями?
— Логично, — согласился Турецкий. — Значит, процесс ощипывания, а в конечном счете приготовления обеда, короли решили поручить тандему следователь — адвокат? Но тогда отсюда следует очередной вывод, что повара для тех королей — мелкие сошки. Им можно, обратите внимание на это слово, поручить ощипать и приготовить Гуся. А кто на такое способен? Только обладающий реальной, а не показной властью, пусть даже и теневой.
