— У него не было необходимости убивать их, — упрямо ответил Спинелла.
— Может быть, хотя... черт его знает. Ты знаешь своих людей лучше, чем кто-либо другой. Как ты думаешь?
Спинелла буркнул:
— Возможно. Но ни одна баба в мире не стоит троих моих людей.
— Ни одна, кроме этой. Не забывай, — тихо приказал Риаппи.
— Я не забуду, но от своих планов не откажусь.
— Брось, Карло! Хотя бы на время.
— Ладно.
— Фараонам представишь дело так, как мы договорились, и не беспокойся — я все беру на себя.
— Тем лучше.
— И давай обойдемся без траурных бдений и прочих церемоний. Похороны должны пройти скромно и тихо. Никому не рассказывай, как все произошло на самом деле.
— Нет, конечно.
Риаппи повесил трубку, а Спинелла с отвращением уставился на телефон, словно это было какое-то липкое и отвратительное существо. Кого он ненавидел в данный момент больше: Лупо или проклятого Риаппи?
Он встал с кровати, накинул на плечи шелковый халат и прошел в комнату, где обычно сидели его телохранители.
Сейчас там был только Роки Люсиндо, который сообщил ему неприятную новость. Он стоял у окна в напряженной позе и наблюдал за суетой у дома.
У ворот стояли две «скорые», две патрульные машины и еще несколько полицейских автомобилей без эмблем на дверцах. Суетились фотографы, то и дело сверкали вспышки, направленные то на «понтиак», то на особняк. Улица оказалась перекрытой, и полицейские тщетно пытались разогнать толпу зевак — мужчин в пижамах, женщин с бигуди на голове... Близился рассвет, но солнце еще не вышло из-за горизонта.
Люсиндо был начальником группы телохранителей. Опытный солдат, он провел всю жизнь рядом со Спинеллой, который считал его другом и единственным человеком, целиком и полностью достойным доверия.
— Это что, ярмарка?! — пробормотал Люсиндо. — Почему всем так хочется взглянуть на покойников?
— Потому что осознание того, что они живы, в отличие от этих несчастных, поднимает их моральный дух на небывалую высоту, — съязвил Спинелла.
Телохранитель отошел от окна, ослепленный очередным разрядом фотовспышки.
— Который час?
— Около пяти утра. Что сказал Гус?
— Ничего нового: бросай свои фокусы, — Спинелла фыркнул.
— Я бы с удовольствием бросил сам знаешь кого... С девятого этажа.
— Тебе достаточно сказать одно слово, — серьезно ответил Люсиндо.
— Нет, мы сделаем так, как сказал Гус. Он — босс. Где Фред?
Люсиндо кивнул на окно и усмехнулся:
— На улице вместе с Риппером. Они прикидываются почтенными гражданами...
Риппер вошел первым и доложил, что ребята в ужасном состоянии: все убиты выстрелами в голову.
Спинелла вздрогнул, как от озноба, и направился к бару. Налив себе чашку кофе, он включил телевизор и устроился в кресле. Экран замигал и остался пустым.
— Еще так рано? — недовольно пробурчал капореджиме.
— Я же тебе сказал: сейчас пять утра. Попробуй переключить на независимый канал...
Дверь открылась, и один из телохранителей заглянул в комнату.
— Фараон в гражданском хочет видеть вас, босс, — объявил он. — Говорит, для выполнения формальностей.
— Скажи ему, что никто ничего не видел, — вмешался Люсиндо.
— Хорошо. Но он хочет поговорить с мистером Спинеллой.
— Скажи ему, что мистер Спинелла не в состоянии принимать посетителей. Он им позвонит, как только почувствует себя лучше. Неужели для полицейских нет ничего святого?
Телохранитель улыбнулся и вышел.
Люсиндо подошел к боссу:
— Что мы им скажем, Карло? Придется что-то объяснять.
— Свалим все на черных.
— О'кей. Это совсем другое дело.
— Естественно. Эти грязные твари никогда не хотят платить за жилье, а сейчас вот расправились с управляющими домами. Конечно же, ограбив их. Затем, чтобы поразвлечься, они доставили их к моему дому.
— Да, совсем другое дело, — повторил Люсиндо.
Дверь снова приоткрылась, и заглянул все тот же телохранитель. Он больше не улыбался.
— У фараона ордер, — встревоженно сообщил он.
Полицейский спокойно вошел в комнату. Это был негр среднего роста и неопределенного возраста. Спинелле бросилось в глаза, что он был хорошо одет.
— Сожалею, что пришлось побеспокоить вас в столь ранний час, мистер Спинелла, — сказал полицейский мягким голосом.
