Баркас отошел вместе с боцманом и большей частью команды. У берега осталась шлюпка, а на берегу — человек десять. Несколько из них взобрались на пальмы, и вниз полетели орехи. Видно было, что им не в диковинку это занятие. Поглядывая на них, я раздумывал, где лучше всего мне спрятаться, пока «Лолита» не снимется с якоря.
Незаметно подошел маленький вьетнамец, неожиданно заговорил по-немецки. Немецкий он знал хуже меня и часто останавливался, подыскивая нужное слово, не найдя, заменял его французским. Все же я понял его. Он говорил:
— Не должен никто знать, что я говорю по-немецки. Мне известно, что вы видели, что я закопал в песке. Я тоже видел, — он кивнул на мой карман. — Наша жизнь в большой опасности. У нас с вами одни враги. Надо с ними бороться, уничтожать их или стать такими же, как они все!
Этот человек звал меня к борьбе, о которой я все время думал, но не в силах был ничего сделать один против доброй сотни вооруженных людей. И я поверил ему сразу, не задумываясь, может быть потому, что во всем его облике было что-то располагающее. На моих глазах его чуть не убил человек-«горилла». Я видел, как он спрятал мину. Все это подготовило меня к его признанию.
Я задал ему целую кучу вопросов:
— Вы хотели их взорвать? Мина не сработала? Почему вы стояли на мине. Решили тоже погибнуть? Почему?
Он покачал головой:
— Совсем нет. Этого я не хотел. Стоял так, потому что ее могли разрыть, песок рыхлый. Не будем сейчас об этом говорить. Скоро вы все узнаете. — Он, посмотрев по сторонам, зашептал: — Я очень надеюсь на вашу помощь. Мы обязательно должны поговорить. Только не здесь. Можете вы взять лодку?
Я сказал, что можно хоть сейчас отправиться на рыбную ловлю.
— Нет, нет! Несколько позже, надо, чтобы ушла шлюпка с орехами. — Он все время улыбался, но глаза его были необыкновенно строги, губы дрожали. — Я останусь. Не знаю, как я все скажу вам, я так плохо знаю немецкий, лучше французский. Я приду, когда они уедут. Зовите меня Жак. — И он поспешно ушел.
Я разыскал Тави и Ронго и знаками показал, что неплохо бы порыбачить. Ребята охотно согласились.
Шлюпка, нагруженная орехами, отошла от берега. Вскоре после этого пришел Жак. Он был в трусиках и держал свернутую одежду. Когда он клал ее в лодку, то послышался глухой стук о днище. Затем он бросил в лодку несколько коралловых глыб килограммов по восемь-десять.
Когда мы отошли от берега, Жак сказал:
— Мы вместе с У Сином учились в Шанхае. Он в морской школе, а я в школе права. Он окончил, я — нет… — Он пристально посмотрел на меня.
— Что я должен сделать?
— Помочь мне взорвать это пиратское судно. Отомстить за У Сина. Правда и мужество победят!
— Так говорил и У Син!
— Да, это наш девиз! Я понял сразу, что не ошибусь в вас.
Тави и Ронго метко попадали в серебристых рыб с продольной коричневой полосой. Нас медленно несло к «Лолите».
— Хватит рыбы, — сказал Жак. — Теперь надо доставать жемчужные раковины. Может, нас ждет удача.
Видно, то же самое он сказал и братьям на их языке. Они охотно положили гарпуны и, взяв по камню, прыгнули с лодки.
Ныряльщики, покрытые серебристыми пузырьками воздуха, стремительно опустились на дно. Оторвав от скал по паре жемчужных раковин, они всплыли и, бросив раковины в лодку, остались в воде, держась за борт. Жак тоже нырнул и достал три раковины.
— Теперь ты, — сказал он.
Я нырнул. До дна было метров двенадцать. Мне и прежде приходилось опускаться на такую глубину. Тави и Ронго были хорошими учителями плавания. Я не достал ни одной раковины, но зато отломил веточку коралла необыкновенной красоты. Братья схватили ее и, причмокивая, стали рассматривать. Видно, и для этих мест, где щедрый океан не скупится на свои дары, алые кораллы были редкостью.
Жак сказал, взяв веточку:
— Пусть она напоминает кровь наших друзей.
Постепенно мы приблизились к проклятому кораблю.
Я спросил Жака, почему мы ныряем попусту и что он хочет делать с миной.
— Я попытаюсь незаметно добраться до корабля и поставить ее на корпус «Лолиты». Но на нем много раковин, надо выбрать место, где их нет…
Мы подошли совсем близко к «Лолите». Тави и Ронго принялись бить гарпунами макрель, стая этих рыб окружила лодку. Жак поднял со дна плоский камень, под ним была мина, и с этим грузом прыгнул за борт, я нырнул следом, но не мог поспеть за ним, так как с грузом он опускался быстрее.
