— Кте мосно пылло так фыммасатца? — Прибалтийский акцент Лейды Карловны был не только неистребим, но с годами даже усиливался. — И этот человек хочет жениться! Во фраке ходить по какому‑то пожару… как трубочист. Кто за такого пойдет замуж?
Путиловский вышел из ванной комнаты в шелковом халате цвета давленой брусники с золотыми узорами по обшлагам и именной монограммой на кармане — подарок одной давней возлюбленной. Горячая ванна с морской солью привела его в прекрасное расположение духа. Он услышал вопрос Лейды Карловны, обращенный ко фраку, и решил ответить за него, хотя фраку тоже было о чем поведать:
— Обещала одна.
— Одна! Бедная и несчастная Нина! Что ее ждет!
— А вы разве не станете ей помогать?
— И не надейтесь. Две кошки в одном доме? Фу, — поморщилась от пыли Лейда Карловна. — Поеду умирать в Хаапсалу, на родную мызу.
— И бросите меня?
— С большой радостью. Вам кофе со сливками?
— И чистый сюртук.
— У фас фее сюртукки тистые, — и с этими словами Лейда Карловна гордо уплыла на кухню.
Путиловский же пошел в кабинет — записать на лист бумаги все возникшие у него в голове варианты будущего развития событий по делу Певзнера. Заодно этот случай идеально дополнял его докладную записку директору департамента. Жаль, нельзя дописать. Но ничего, он присовокупит сегодняшний случай и свои соображения по нему в устной форме.
* * *
Железнодорожные вокзалы очень удобны для всякого рода встреч и расставаний. Они всегда на месте, в них всегда масса народа. Затеряться в толпе и уйти незамеченным тоже не проблема — есть несколько выходов. Законы конспирации рекомендуют вокзалы как идеальное место встречи для людей, чья задача — не привлекать к себе внимания. К таковым людям определенно можно было отнести инженера Евгения Филипповича Азефа и студента Горного института Николая Лелявского.
Николай отъезжал из Москвы в Петербург после веселых проводов старого века и встречи века нового. В студенческой компании он выказывал весьма резкие взгляды на мироустройство в следующем столетии, где главным орудием изменения мира к лучшему полагал методы радикальные, а именно террор во всем его богатстве: от простого запугивания до физического устранения противников социального прогресса.
При описании возможных методов устранения Николай был особенно кровожаден и никогда не щадил подлых прислужников закона. Он их травил ядами в бутылках водки и пирожках с ливером, а также в любовных письмах; топил в бочках с водой; резал всеми видами холодного оружия — от кухонного ножа до морского кортика; стрелял в них в упор и издалека из охотничьих ружей всевозможного калибра.
Но особенно Николай был страшен (и тогда курсистки вжимались от блаженного страха в глубокие мягкие диваны), когда царские палачи подвергались разрушительному действию взрывчатых веществ. Студент Горного института знал толк во взрывах, глаза его загорались, он вскакивал с места и начинал мерять шагами дядину гостиную. Сам дядя, крупный фабрикант Лелявский, в это время блаженно созерцал курсисток, запивая такое богоугодное дело стаканом хорошего хереса.
— Запомните, — в минуты душевной откровенности говаривал Лелявский племянникам. — Херес исправляет пороки печени! Каждый божий день по стакану — и отойдете в лучший мир Мафусаилами!
По мнению дяди, лучший мир был просто‑таки усеян бассейнами и фонтанами из чистейшего хереса, а у каждого фонтана сидело по святому и угощало вновь прибывших.
Однако вернемся к методам казни, кои собирался практиковать молодой Лелявский. Первым делом, поучал он, необходимо организовать подпольную лабораторию по изготовлению динамита. Альфред Бернгард Нобель, изобретатель динамита, сделал процедуру производства последнего доступной каждому аптекарскому ученику. И тем более студенту Горного института.
Вооружившись динамитом как основой борьбы за справедливость, далее следовало готовить формочки для бомбометания. Или изготавливать фугасы большой мощности для уничтожения квартиры обреченного деспота.
Тут не помогала и охрана. Снарядив форму с динамитом металлическими шариками от тех же шведских шарикоподшипников, легко было сразить целую роту охранников, а с ними и охраняемое лицо.
