Я сократил обширные списки факторов роста так, чтобы можно было следить за самыми важными движущими силами перемен, но чтобы с числом индикаторов можно было справиться. Теоретически рост экономики можно разбивать на составляющие разными способами, но некоторые подходы оказываются полезнее других. Рост можно определить как сумму государственных расходов, расходов потребителей и инвестиций в строительство заводов и жилья, покупку компьютеров и другого оборудования и вообще в развитие государства. Обычно инвестиции составляют существенно меньшую часть экономики, чем потребление, часто в районе 20 %, но они являются одним из самых важных индикаторов перемен, потому что всплески и падения инвестиций обычно влекут за собой восстановления и рецессии. Например, в США волатильность инвестиций в шесть раз превышает волатильность потребления, и если во время типичной рецессии инвестиции уменьшаются больше чем на 10 %, то потребление практически не снижается – просто его рост падает примерно до 1 %.
Рост можно рассматривать и как совокупность производства в различных отраслях, например сельском хозяйстве, промышленности и сфере услуг. При этом промышленность во всем мире приходит в упадок – сейчас она составляет менее 18 % мирового ВВП, а в 1980 году ее доля была 24 %, – но она остается важнейшей движущей силой перемен, потому что традиционно является основным источником рабочих мест, инноваций и роста производительности. Поэтому в правилах уделяется большое внимание инвестициям и заводам и намного меньшее – потребителям и фермерам. Есть мнение, что промышленность идет по стопам сельского хозяйства по мере того, как механизация сокращает рабочие места, и мои правила уточняются, чтобы отразить этот сдвиг. Но пока что промышленность – по-прежнему ключ к пониманию экономических перемен.
Из этого вовсе не следует, что нужно выкинуть все учебники, – нужно просто сосредоточить внимание на наиболее существенных для прогнозирования движущих силах. Вот хорошая иллюстрация: в учебниках говорится о важной роли сбережений в привлечении инвестиций и стимуляции роста, потому что банки вкладывают сбережения частных вкладчиков и компаний в дороги, заводы и новые технологии. Но вопрос сбережений сродни вопросу о курице и яйце: совершенно неясно, что возникает раньше, устойчивый рост или большие сбережения. В этой книге рассматриваются и другие знакомые многим вопросы, такие как влияние переинвестирования и избыточного кредитования, опасности инфляции и неравенства, превратности политических циклов. Но все эти факторы можно отслеживать и измерять сотнями способов, а я хочу показать, например, как именно нужно анализировать национальную долговую нагрузку и как понять, когда она говорит о повороте к лучшему или к худшему.
Я игнорирую факторы, которые влияют на рост экономики в долгосрочном плане, но мало показательны в качестве знаков перемен. Например, образование – излюбленное средство повышения квалификации трудовых ресурсов и производительности, но в моих правилах ему уделяется мало внимания. Отдача от инвестиций в образование происходит так нескоро и она настолько неоднозначна, что образование практически бесполезно в качестве индикатора экономических изменений в ближайшие пять-десять лет. Многие исследователи связывают произошедший после Второй мировой войны бум в США и Англии с введением всеобщего государственного образования, но его введение началось еще до Первой мировой войны. Недавнее исследование Центра городского развития (Centre for Cities) показало, что в 2000-е быстрее всего росли те британские города, которые больше всего инвестировали в образование в начале 1900-х. Экономист Эрик Ханушек в публикации 2010 года показал, что двадцатилетняя реформа образования может увеличить экономику на треть, но этот рост произойдет через семьдесят пять лет после начала реформы.
В послевоенное время экономический рост во многих случаях наблюдался в странах с низким уровнем образования, таких как Тайвань или Южная Корея. Специалист по Азии Джо Стадвелл отмечает, что в Тайване доля неграмотного населения составляла в 1945 году 55 %, и в 1960-м оставалась значительной – 45 %. В Южной Корее в 1950 году уровень грамотности был сравним с показателем Эфиопии. Когда в Китае в 1980-е начался экономический рост, местные власти активно инвестировали в дороги, заводы и другие объекты, которые дают быструю отдачу, потому что карьера чиновников зависела от немедленного обеспечения высоких показателей роста. До школ руки дошли позже.
