Рыжая Лисица улыбнулся:
— Оказывается, тебе придется подождать, Кендалл Мур. Мы ожидали, что Ночной Ястреб будет сегодня здесь. Но… времена сейчас неспокойные. Впрочем, это не имеет значения — он все равно приедет сюда. А теперь ты пойдешь с Аполкой.
Кендалл заколебалась, глядя на индианку, которая продолжала рассматривать ее с нескрываемым любопытством.
— Иди же, Кендалл Мур! — В голосе индейца зазвучали металлические, повелительные нотки, но Кендалл колебалась.
Как много в этом лагере индейцев! Но все же сколько их? Казалось, они всюду, их число продолжало расти — все больше и больше находилось любопытных, кому было интересно поглазеть на белую женщину. Это были и совсем юные, и старые, морщинистые, продубленные тяжелой жизнью и беспощадным южным солнцем. Мужчины, женщины…
— Иди же! — рявкнул потерявший терпение Рыжая Лисица.
Коснувшись рукой плеча вождя, Аполка что-то тихо сказала ему. Индеец нетерпеливо пожал плечами, однако отступил назад, скрестив руки на бронзовой груди.
Индианка шагнула навстречу Кендалл, протянув ей натруженную, но изящной формы руку ладонью вверх — это было предложение дружбы. Кендалл взглянула в темные, как у серны, глаза — они были ласковыми и выражали только симпатию и сочувствие, а не жалость. Поколебавшись еще секунду, Кендалл протянула свою руку, коснувшись маленькой, но сильной ладони Аполки.
Сделав шаг, Кендалл покачнулась, ибо ее ноги увязли в топкой грязи речного берега. Помня, что идти придется сквозь строй любопытствующих индейцев, она постаралась взять себя в руки и приняла такой же стоический вид, как у Рыжей Лисицы. Выпрямившись, она гордо последовала за индианкой.
К Кендалл тотчас протянулись десятки рук. Индейцы старались дотронуться до ее одежды, волос, плеч… Она не уклонялась, но каких отчаянных усилий стоило ей сохранять достоинство и самообладание! Сзади, сбоку раздавались издевательские смешки и дразнящие крики, и она едва сдерживалась, чтобы не заткнуть уши и не слышать всего этого.
Но хорошо, что ее никто не ударил.
Кендалл не понимала ни слова, но было ясно, что Аполка ругает любопытных женщин. Подведя ее к шаткой Лестнице, приставленной к порогу высоко стоящей на сваях крепко сколоченной хижины, Аполка обернулась и что-то сказала шумевшим женщинам. Это подействовало, и они начали расходиться.
В единственной комнате хижины на низеньком столике горела маленькая лампа. Кендалл торопливо огляделась, заметив, что два окна в комнате не закрыты. Но они были настолько высоко от пола, что нечего было и думать добраться до них и выпрыгнуть наружу. В углу лежала стопка пестрых одеял, на столе стоял кувшин, вероятно, с водой.
Больше в комнате ничего не было.
— Кендалл.
Тихо произнесенное индианкой имя прозвучало так странно, что Кендалл не сразу поняла, что Аполка обращается именно к ней. Ясно, что эта индианка выбрана специально, чтобы оказать белой женщине самое лучшее гостеприимство. Аполка сделала движение рукой, и Кендалл поняла, что ее спрашивают, не хочет ли она есть. В ответ она энергично закивала головой: мол, просто умирает от голода.
Индианка грациозно повернулась и исчезла, закрыв за собой дощатую дверь. Раздался громкий звук задвигаемого засова — индейское гостеприимство имело свои границы. Кендалл оставалась пленницей, возможности бежать не было. Дверь будет заперта всегда.
Кендалл прошлась по маленькой комнате, с удивлением заметив, что пол в хижине и одеяла, сложенные в углу, были чистые. В кувшине действительно оказалась вода — Кендалл с жадностью приникла к нему, но, вспомнив наставления Рыжей Лисицы, стала пить не спеша, маленькими глотками. Вода была холодной и прозрачной.
Прежде чем Кендалл успела поставить кувшин на стол, вернулась Аполка. Она принесла с собой миску, наполненную каким-то ужасным на вид варевом. Голод взял верх, и Кендалл , тихо прошептав слова благодарности, приняла миску из рук индианки.
— Конти, — произнесла Аполка.
Это слово ничего не говорило Кендалл, однако она приветливо улыбнулась индианке. Та что-то снова сказала, но, видя, что Кендалл опять ничего не понимает, огорченно покачала головой. Подумав, Аполка сложила руки и прижала их к уху, изображая спящего человека. Не зная, как ответить, Кендалл согласно кивнула. Ответ вполне удовлетворил Аполку. Она тотчас вышла, не забыв запереть за собой дверь на засов.
