Шейни глотнул еще раз и опустил бутылку.
– Стоящее? Где? – спросил он безразлично.
– Точно вам говорю, игра стоит свеч. Я не могу обсуждать это по телефону. Мы можем встретиться на берегу прямо сейчас?
Голос был приглушенным, словно на трубку накинули платок.
– Думаю, да, – помолчав, ответил детектив. – А кто говорит?
– Это не важно. Вы можете раздумать, если я назовусь.
– К чертовой матери, – рявкнул Шейни и бросил трубку.
Минуту он стоял в раздумье, затем недоуменно пожал плечами и поставил бутылку на стол. Когда он подошел к бару за стаканом, телефон зазвонил снова. Шейни наполнил стакан до краев, медленно, с наслаждением выпил и только после этого снял трубку. Тот же голос осторожно спросил:
– Нас, кажется, разъединили?
– Нет, я повесил трубку.
На другом конце провода молчали. Наконец, человек произнес:
– Вы сказали, что повесили трубку?
– Да.
– Хотите знать, кто я? Гарри, Гарри Грэйндж.
Казалось, человек плотно прижимает губы к трубке.
– Не похоже, – равнодушно сказал Шейни.
– Я не уверен, что нас не подслушивают. Приходится принимать меры предосторожности.
– Да говорите же, наконец, – нетерпеливо прервал его детектив. – Если у вас есть что сказать, выкладывайте.
Человек молчал, видимо, не решаясь начать. Потом произнес:
– Это касается вашего друга, Ларри Кинкейда. Он попал в затруднительное положение. Я звоню по его просьбе. Вы могли бы подъехать на берег прямо сейчас?
– Да.
Шейни весь напрягся. Глаза его загорелись.
– Я звоню из автомата неподалеку от вас. Встретимся в двух кварталах отсюда, в тупиковой улице у океана. Вы увидите мою машину. Я буду стоять с включенными фарами. Сколько времени вам понадобится, чтобы доехать?
– Двадцать минут.
– Я буду ждать.
Шейни медленно положил трубку, вернулся к столу и выпил еще. Потом выдвинул ящик стола. Пистолета на месте не было. Часы показывали 11:02. Майкл пошел в спальню и заглянул под подушку, затем вернулся и выдвинул все ящики, переворачивая бумаги.
– Что за черт? – пробормотал он изумленно, задвигая ящики и припоминая, когда видел пистолет в последний раз. Пару дней назад. Да, он четко помнил, что два дня назад чистил и смазывал оружие, потому что во влажном климате Майами железо быстро покрывалось ржавчиной. Конечно, после этого он положил пистолет на место, в ящик.
Майкл подошел к телефону и вызвал ночного дежурного:
– Это Шейни… Кто-нибудь был в моем номере в мое отсутствие?
– Насколько я знаю, нет, только ваш приятель Кинкэйд. Он приходил сегодня вечером. Вас не было, и он сказал, что подождет в номере.
– Ясно, – сказал Шейни и повесил трубку.
Он постоял, прищурив глаза… Ларри был в его комнате сегодня вечером… и пистолет пропал. Теперь с Ларри что-то случилось.
Шейни стремительно вышел из комнаты, спустился к машине, развернулся и направился в сторону бульвара Бискейн. Он поехал прямо на север, пересекая Венецианскую и Графскую дамбы, выжимая из своего старенького «родстера» шестьдесят миль там, где было поменьше машин.
Стиснув зубы, стараясь ни о чем не думать, он доехал до пересечения с 79-й улицей и круто свернул направо, оставив позади освещенный бульвар. Спидометр показывал 80, когда машина с безлюдной улицы вылетела на мост через пролив. Только здесь «родстер» снизил скорость. Майкл ехал уже шестнадцать минут. Наконец он повернул на юг к океану и поехал еще медленнее, высматривая машину с зажженными фарами. Шейни обнаружил ее через несколько минут по двум глубоким колеям в песке и тут же увидел свет фар. Машина стояла у обрывистого утеса. Домов поблизости не было, и только шум волн нарушал тишину. Майкл затормозил прямо у машины. Щурясь от яркого света, он шагнул вперед. Человек, привалившийся к рулю, словно спал.
– Эй, – сказал Шейни и положил ему руку на плечо. Он не пытался разбудить человека, зная, что это бесполезно. Гарри Грэйндж был мертв. При слабом свете приборов было видно, как из небольшой раны в голове течет кровь. Шейни закурил и прислушался. Кроме шума волн, он различил еще какой-то звук. Он исчез, потом появился снова, но стал уже громче.
Пронзительный вой сирены, который становился оглушительным. Машина быстро приближалась. Детектив наклонился к переднему сиденью автомобиля.
