— Как тебя ранили, Смит?
— Тактическая ошибка. Но рана ведь несерьезная, да?
Он повернул голову и взглянул на свое плечо.
— Рана пустяковая, — сказала Лилли. — Ты поправишься через пару дней, это точно.
Его ноги наконец согрелись и как раз вовремя — зубы Лилли уже начали стучать от холода.
— Сейчас я приготовлю нам горячий обед.
Мэтью глотнул портвейна.
— Только не напивайся, — усмехнулась женщина. — Я жду, что за едой ты будешь развлекать даму беседой.
— Как бы тебе не разочароваться, — засмеялся Смит.
— А я рискну. Ладно, пока поспи, а я займусь делами.
— Но я…
— Нет.
Она поднялась, накрыла его ноги пледом и отправилась на кухню.
Мэтью Смит уснул еще до того, как вышла Лилли.
Он сразу узнал этого человека. У Рикардо Монтенегро было лицо, которое трудно забыть. В молодости — Керни знал это из его досье — Монтенегро заболел оспой, и теперь его лоб, щеки и подбородок покрывали характерные следы этой болезни, оставшиеся на всю жизнь.
Однако, несмотря на это, Монтенегро продолжал оставаться весьма привлекательным мужчиной, о чем свидетельствовали полдюжины женщин, которые сейчас окружали его, хихикая и строя ему глазки. Ну, может, тут имели значение также и его деньги.
— Познакомься, Рикардо, — сказал Борзой, и тот медленно повернул голову. — Это Тэд Борден.
— Рад видеть тебя, amigo, — широко улыбнулся Монтенегро, протягивая руку.
Керни пожал его твердую сухую сильную ладонь, ладонь настоящего мужчины.
— Я тебя тоже, приятель, — ответил он.
Их глаза на миг встретились. Пронзительный взгляд Монтенегро заставил Керни на долю секунды отключиться от действительности. Тот словно гипнотизировал его.
— Кажется, Тэд — это тот человек, который мне нужен, — сказал Борзой с улыбкой.
— Хорошо, — кивнул Монтенегро. — Я знаю, что ты очень долго искал подходящую кандидатуру.
— Ну, он еще слегка неотесан, — рассмеялся Борзой, дружески похлопывая Керни по плечу, — но это поправимо. Он настоящий алмаз, но только нуждается в огранке, чтобы засверкать, как бриллиант.
Монтенегро повернулся к женщинам и жестом приказал им отойти. Трое мужчин остались одни возле столика в углу большого зала.
Эта вечеринка отличалась от тех, к которым привыкли здесь, в доме на пляже, как пьяная оргия от королевского бала. На ней не присутствовал никто из костоломов Борзого, кроме, правда, Косяка, который практически всегда находился рядом с шефом. Из обитателей дома были только они втроем и женщины, чтобы поддержать компанию. Среди них и Линда.
Зато присутствовали другие гости — какие-то иностранцы, одетые так же богато и безукоризненно, как и Рикардо Монтенегро; местный шериф со своим заместителем, окружной судья, несколько бизнесменов и даже один известный журналист из Метроу.
Негромко звучала классическая музыка — Бах, Шопен, а основным напитком было шампанское.
— Вижу, вас заинтересовало мое лицо, — сказал Монтенегро Керни, и улыбка на миг исчезла с его губ.
Тот сделал вид, что смутился, и пожал плечами.
— Когда я был маленьким, то заболел и чуть не умер. Оспа. Вот это осталось на память о ней.
Он усмехнулся и взял с подноса бокал с шампанским. Такие подносы разносили девушки, очень скупо одетые в какие-то прозрачные мини-юбочки и блузки. На серебряных блюдцах стояли бокалы с шампанским, лежали бутерброды и фрукты; на одном Керни даже заметил миниатюрные коробочки с кокаином и какие-то разноцветные таблетки.
— Ну а что такого особого ты разглядел в Тэде, Дмитрий? — спросил Монтенегро.
Борзой рассмеялся.
— Я, конечно, не хочу, чтобы он зазнался, но должен сказать, что мне еще не приходилось видеть такого уверенного в себе человека. И мне нравится, что он сначала думает, а потом уже открывает рот. И внешность у него подходящая, и обаяние просто колоссальное.
Конечно, придется привлечь специалистов, чтобы подправить его лексикон и поставить дикцию. Мы также научим его хорошо одеваться и привьем вкус; кое над чем еще предстоит поработать. Но в общем могу сказать, что этот человек идеально нам подходит.
Керни посмотрел на Борзого. Нечасто с ним такое случалось, но сейчас он был слегка озадачен.
