— Добрый вечер, — наконец поздоровался гость глубоким спокойным голосом, никак не выдавшим недовольства.
— Пожалуй, свежим воздухом подышу… — пробормотала за моей спиной Рута и скоренько слиняла на улицу. Осторожно закрылась дверь, щелкнул замок.
— Что вы здесь делаете? — холодно спросила я.
— Это же очевидно, жду вас, — насмешливо ответил он. — Конечно, я бы предпочел беседовать в ресторации отеля, но вы опоздали на встречу. На два часа.
— Я не опоздала, — сухо прокомментировала я.
— Не заметили приглашения?
— То есть намека вы не поняли? — вопросом на вопрос ответила я.
— Прекрасно понял, но решил, что отсутствие нормального ужина не отменяет разговора, — объявил он, не сводя c меня пристального взгляда.
— Полагаете, у нас есть темы для разговора?
— Конечно.
— Вы ошибаетесь.
— Я никогда не ошибаюсь, — уверенно заявил он. — Мне в первый раз дали от ворот поворот через охрану.
Подозреваю, что ему вообще впервые дали от ворот поворот.
— То есть теперь вы хотите услышать лично? — предположила я.
Он напрочь проигнорировал сарказм и неопределенно кивнул:
— К слову, здесь тонкие стены. Я не подслушивал, а просто услышал ваш разговор с соседкой. Всегда так поступаете: продаете подарки от мужчин?
Я почувствовала, что против воли начинаю краснеть. С розами действительно вышло неловко. Да что там неловко… помереть от стыда!
— Обычно я их вообще не принимаю, чтобы не избавляться, — ответила я.
— Любите превращать разговор в обмен колкостями? — вдруг спросил он, с трудом сдерживая улыбку.
— Только когда устаю.
— В таком случае не стойте, Лаэрли, присаживайтесь, — хозяйским жестом он указал на диван, укрытый прятавшим огромную проплешину пледом.
— Спасибо, — машинально я сделала шажок в комнату, но замерла на месте.
Стоп! Я только что поблагодарила свалившегося как снег на голову гостя за то, что мне предложили войти в мою же гостиную?! Да что со мной такое? Садиться не стала из принципа, скрестила руки на груди и вперила в мужчину ледяной взгляд.
— Какая вы, однако, сложная… — сдался он и поднялся с печально скрипнувшего кресла. Очень ловко поднялся, надо заметить. Я обычно долго ковырялась, чтобы вытащить пятую точку из дыры. И, честное слово, лучше бы он оставался на месте, потому как высокая плечистая фигура, упакованная в дорогой костюм, казалось, заполнила пространство скромной гостиной. В кресле Соверен Гард выглядел… несколько компактнее. Не таким подавляющим. В доме мод он и вовсе не производил столь ошеломительного впечатления.
Мужчина прошелся по комнате. Помедлил возле комода, заставленного цветными гравированными карточками в деревянных рамках. Задумчиво покрутил один снимок в руках, поставил обратно. Кажется, небрежно, но ровно туда, откуда взял. А Соверен Гард, похоже, педант.
— Должен признать, что я несколько разочарован, — вдруг произнес он в тишине.
— В чем?
— Вы гораздо непритязательнее в обыденной жизни, чем кажетесь на первый взгляд.
Непритязательной я была и на второй, и на десятый взгляд. Когда половина жалования уходит на выплату ссуды в монетном дворе, как-то быстро учишься жить по средствам. Сама не знаю почему, но это верное наблюдение меня страшно задело.
— То есть можно было не напрягаться и не покупать тележку роз? — со смешком уточнила я. — Знаете, вы бы меня сильно обязали, если бы ограничились букетиком гвоздичек.
— Любите гвоздики? — Он перевел на меня пронзительный взгляд.
— Я вообще не люблю цветы, но чтобы выбросить маленький букет, не надо нанимать подводу.
— Вам нравится так жить, Лаэрли?
— Как?
— Бедненько, но чистенько. — Темная бровь изогнулась, светло-карие глаза насмехались.
Я никак не могла отвести взгляда от этих самых обычных глаз. Разве у магов его родословной не должно быть отличительных черт? В зрачках не должны мерцать звезды, а на физиономии расцветать какой-нибудь сложный орнамент, который на колдовском языке складывается в слова «осторожно, первосортная сволочь»? Нет? Как жаль!
— В таком случае, зачем вы явились в мой бедный, но чистый дом?
