От всего облика юной леди, той самой, что привлекла внимание Гейбриела, веяло неприступностью. Гейбриел только взглянул на нее, и кровь ударила ему в голову. Мысленно он поклялся, что эта девушка будет принадлежать ему. Между тем он голову дал бы на отсечение, что до этого дня они не встречались — ее лицо было ему незнакомо. Впрочем, как и физиономия какого-то тонкогубого субъекта, от которого она, похоже, не могла оторвать глаз. Господи, спаси и помилуй, неужели это… нуда, Чизвик! Гейбриел поморщился. Этот кавалерийский офицер, которого сам Гейбриел считал дикарем и пещерным человеком, славился тем, что каждое воскресенье исправно навещал свою матушку.
— Можешь меня поздравить — вдовушка уже моя! Как дела, Гейбриел?
Вздрогнув, тот слегка повернул голову, мигом узнав прозвучавший за его плечом низкий голос. И ничуть не удивился, увидев незаметно подошедшего к нему Девона Боскасла, своего кузена. Удивило его другое: неужели младший братишка Дрейка готов продолжить традицию дружеского соперничества, уже несколько лет продолжавшегося между Дрейком и Гейбриелом? Двое кузенов без конца измывались друг над другом. Добивались расположения, одних и тех же дам, постоянно ссорились между собой. Но спаси Боже того безумца, который осмелился бы перейти дорогу кому-то из Боскаслов!
Гейбриел простодушно пожал плечами.
— А что, ты уже успел застолбить участок? — с наигранно невинным видом поинтересовался он, догадываясь, что опоздал. Когда он уезжал, в Лондоне только и разговоров было, что о Девоне и Лили Кранли.
— Спроси у нее самой! — ухмыльнулся Девон.
На его красивом лице, правильностью черт и чистотой линий напоминавшем лицо античной статуи, промелькнула усмешка, полная такого самодовольства и надменной уверенности в собственной неотразимости, что Гейбриелу стало не по себе. Впервые ему пришло в голову, что этот младший отпрыск Боскаслов, возможно, унаследовал худшие пороки своих братьев.
Веселый, обожающий всякие проделки Девон, казалось, выбирался из одного шумного скандала только для того, чтобы угодить в другой, но до сих пор ему все сходило с рук. Его все любили — благодаря неотразимому мужскому обаянию и умению всегда уладить дело миром, он был желанным гостем в любой компании. О его многочисленных победах над женщинами ходили легенды. Недооценивать такого соперника было бы глупо и недальновидно. Гейбриел по собственному опыту знал, к чему это приводит.
— Она моя, — добавил Девон с таким самоуверенным видом, что можно было позавидовать. В глубине души Гейбриел даже гордился им — черт, да ведь они с Девоном родня. Но…
— А как насчет пари, в чьей постели твоя прелестная вдовушка окажется раньше? — брякнул он. И моментально пожалел, что вовремя не прикусил язык.
Девон метнул в его сторону испепеляющий взгляд, подтвердивший худшие опасения Гейбриела. Судя по своей репутации баловня женщин, Девон, похоже, превзошел старших братьев.
— Пари? Что ж, я не прочь… если, конечно, тебе не жалко своих денег. — Девон дружески хлопнул Гейбриела по плечу, и тот едва удержался на ногах.
В улыбке, с которой Гейбриел смотрел на кузена, не было ни капли фальши — ничего, кроме искреннего восхищения. «В конце концов, что он теряет», — подумал Гейбриел. К тому же он всегда любил Дева, что нисколько не помешало бы ему сделать все, чтобы увести у него из-под носа Лили.
Небрежным кивком, отпустив лакея до утра, Девон повернулся и вдруг заметил лежавшую на полу записку, которую чья-то рука в этот самый момент подсунула под дверь его спальни. Он уже направился, было к двери, чтобы выглянуть в коридор и посмотреть, кто это был, но благоразумно отказался от этой мысли. В конце концов, любовные записочки, в которых назначались свидания, на приемах, подобных нынешнему, были самым обычным делом.
Подобные проделки и прочие шалости, вроде интимных встреч наедине, и были главной причиной, почему представители лондонской знати слетались сюда, словно мухи на мед, хотя, конечно, любой из них скорее бы откусил себе язык, чем признался в этом.
Сам Девон уже успел тактично отклонить с десяток таких приглашений, полученных им во время танцев и потом, когда все общество сидело за ужином. Их последний с Лили разговор не оставил ему ни малейших сомнений, что капитуляция прелестной вдовушки последует незамедлительно. А то, что Гейбриел, похоже, тоже положил на нее глаз, не имело для Девона ровно никакого значения.
