Две бочки возникли перед носом у Мясникова. Капитан тут же бросился к емкости с водой, принялся изучать боковину.
– Она самая! – удовлетворенно заявил Людоед, демонстрируя всем оставленную им же самим царапину.
– Потрясающе! – хмыкнул Док. – Нам стало легче…
– Начинаем с малого, – невозмутимо парировал Мясников. – А дальше будем стараться накопить опыт. Первое мы выяснили: инопланетяне могут переместить предмет с места на место почти мгновенно.
– Это второе, – уточнил Золин. – Первое: инопланетяне могут по нашей просьбе создать предмет из воздуха. Если захотят, конечно. Например, бочку с водой или «коктейлем».
– Между прочим, – вмешался в спор Казаков, – в том наблюдении, которое сделал Мясников, есть очень важное для нас следствие: раз пришельцы могут перемещать материальный объект с места на место, они могли бы и нас забросить в другую точку. Но, видимо, не хотят. Значит, мы им нужны здесь, в пустыне.
– Зачем? – с любопытством спросил Чабадзе, впервые подав голос с того момента, как все они оказались в ловушке.
– Не знаю, Тенгиз, – пожал плечами майор Казаков. – Будем изучать их, как эти ребята изучают нас. Надеюсь, со временем что-то прояснится.
– А вот мы сейчас еще один опыт поставим, – Людоед, воодушевленный первым успехом, подошел к бочке с «коктейлем», зачерпнул еду двумя руками. Все следили за тем, как капитан осторожно несет пузырящийся «горб» к бочке с водой. Мясников подмигнул всем, быстро опустил руки в емкость… Что-то страшно зашипело. Спецназовцы, не удержавшись, захохотали. Уж больно комично выглядел Людоед, вся голова которого была перепачкана брызгами питательного «коктейля».
– Шампанское! – гоготал Золин.
– Рецепт Людоеда, – давился от хохота Тополев. – Заходите в кабачок. Только у нас!
– На хрен! – обмыв лицо и отфыркавшись, заявил капитан Мясников. – С меня довольно экспериментов.
И все же он не удержался от еще одной попытки.
– Эй! Вы, там! – громко крикнул офицер, сложив ладони рупором. – Жить нам где? Казарму-дом слабо нарисовать?!
Люди стояли долго, с интересом оглядываясь по сторонам. Почему-то им почудилось: инопланетный разум пребывает в замешательстве. А потом невдалеке, над песком, задрожало марево. Проступили контуры здания. Оно быстро «плотнело», становясь все более материальным.
– Супер! – восхищенно цокнул языком Доктор. – Вот и хату нам соорудили…
Перед ними была типовая одноэтажная казарма. Правда, в таких жили солдаты-срочники в каком-нибудь небольшом гарнизоне, но разве это имело значение? Первым через порог шагнул майор Казаков. Огляделся. Типовой санузел, типовая комната «для принятия пищи» – большая, со столами и скамейками. Но вместо спального помещения – длинный коридор и двери по обе стороны от него.
Командир спецназовцев толкнул первую из них, и его рука дрогнула. Он медленно, не дыша, переступил порог. Майор Казаков находился дома, в собственной комнате. В спальне. Его и жены. Казалось, Людмила только недавно ушла на работу, воздух еще хранил запах ее духов. Цветы на окне были политы, в блюдцах, располагавшихся под горшочками, стояла вода. На полу, прямо посреди комнаты, лежал плюшевый котенок Вероники. Дочка, как обычно, играла по всему дому. Позабыла зверька в комнате родителей. Казаков присел, бережно, будто нечто хрупкое, стеклянное, поднял игрушку. Выпрямился.
Офицер медленно шагнул к шкафу. За стеклом, совсем как дома, стояла фотография пятнадцатилетней давности: он и Мила. День свадьбы. Море цветов, Первый дворец бракосочетания Санкт-Петербурга. Английская набережная, возле моста лейтенанта Шмидта…
Сердцу стало невыносимо больно. Майор не смог открыть шкаф, чтобы прикоснуться к фотографии. Он закрыл глаза и стоял так долго, ничего не видя и не слыша. Трудно не вернуться домой с задания. Еще труднее – остаться в живых и не вернуться. И даже не иметь возможности передать своим: не мучайтесь. Живите. Я в порядке. Здоров. Даст бог, свидимся…
– Командир! – легонько тронул его за плечо Александр Тополев. Майор узнал его по голосу. – Командир… Ты в порядке?
Казаков, не открывая глаз, кивнул.
– Так у всех, – тихо доложил заместитель. – Всем – по комнате. У каждого – родной дом. Гады они, инопланетяне. Издеваются над нами.