Не обращая внимания ни на какие зырканья в свою сторону, Сергей Викторович Минаев, грозный начальник успешной производственной фирмы, с особым нетерпением метал под скрюченные носы и завернутые носогубные складки графики и отчеты, наглядно демонстрирующие его великие способности максимально эффективно распоряжаться инвесторским рублем, и быстро-быстро, но убедительно и до жути самоуверенно проговаривал все это еще раз вслух, обращаясь к деревянным лбам и недоверчивым, хмурым и до яростного скрежета дотошным разноцветным глазам.
Все же, кто-то на небесах, али в аду, услышал его увещевания, потому что ровно в половину седьмого инвесторы, собрав последние пучки морщин между бровями и волосами, дружно умозаключили, что фирма работает в нужном ключе, и, чувствуя, конечно, нервозную торопливость «барина», как назло, медленно, аки богатые, но туповатые улитки, начали с покашливанием и покряхтыванием расползаться по норам, разжигая в голове Сережи навязчивое желание придать им ускорения и раскидать в разные стороны с помощью хорошеньких пинков под мягкие места в слегка лоснящихся, но все же совсем недешевых, отлично сшитых брючках. Когда, наконец, в директорском кабинете остался лишь душный, спертый воздух от пребывания девяти мужчин в закрытом пространстве, Сережа наспех распахнул форточку, впустив свежий, теплый, но уже осенний ветер погулять в проходах вокруг дубового стола, и, схватив мобильник и пиджак, унесся на невидимых крыльях, что называется, в закат.
Двадцати минут темно-синему «Экстрейлу» с тем же залихватским номером Е313ЕЕ хватило, чтобы стрелой прилететь в соседний район города и уже вписаться в узенькие проезды обширной прямоугольной парковки около одного из самых престижных высших учебных заведений города.
Сережа хмуро оглядывался, даже не думая снижать скорость перед рассекающими воздушные массы туда-сюда хохочущими компаниями, влюбленными парочками и стреляющими глазками по дорогим машинам молоденькими акулками, которые уже вполне осознавали, чего они хотят от жизни, но разве ему было дело до всей этой беззаботной молодежи?.. Он внимательно выискивал глазами желтый «Опель», ее машину, ее «ласточку»…
«Опелек» Жени скромно пристроился в самом дальнем углу оживленного паркинга, солнцем блестела его канареечно-желтая крыша, заигрывая с красноватыми лучами заходящего истинного небесного светила, контрастно выделяясь на фоне серо-черной автомобильной кучи-малы. В сердце Сережи моментально вспыхнуло волнение, заполняя всю его душу предвкушающим теплом… Сейчас придет она, он ее увидит, сейчас придет Женя…
С визгом затормозив около Жениного автомобильчика, нагло перекрыв выезд не только «Опельку», но и еще какому-то квадратному, серебристому «китайчонку», Сережа выпрыгнул из машины и, прислонившись к ее корпусу, стал нетерпеливо, но внимательно глазеть на толпы студентов, выползающих из главного корпуса университета с таким видом, словно этот корпус был огнедышащим драконом, сожравшим беззащитных пареньков и девчонок утром и тщательно переварившим их в течение дня, после чего дракончик вдруг сжалился над их хилыми, еще не расправившимися до конца фигурками, и выплюнул бедолаг обратно: пусть себе живут!
Солнце мягко согревало Сереже спину, он слегка хмурился, нервно подергивая коленом: ему было что сообщить Жене, и он уже догадывался, какой будет ее первая реакция…
Длинноволосый паренек в странном, оранжевом шарфе с надписью «Пилот» и противным, ухмыляющимся смайлом со всем апломбом этого мира и свойственной молодым, двадцатилетним людям наглостью и бесстрашием потребовал убрать «Экстрейл» «прямо сейчас», потому как его ржавый «китайчонок» непреодолимо сильно мечтает поскорее двинуться в путь, чтобы распугивать своим видом народ на дорогах, но мы такой вариант событий уже проходили… Сережа сверху вниз поглядел на паренька самым своим убийственным и наглым взглядом, после чего, не пошевелив ни единым мускулом, кроме мышц челюсти, сообщил в очень «корректной» форме, куда и что именно этому пареньку стоит убрать «прямо сейчас», поскольку Сергей может легко помочь ему в этом деле, если вдруг фанат «Пилота» не справится сам… Ну и парень, обиженно стрельнув на него слегка оробевшим взглядом, громко и раздраженно вздохнул, но в бутылку лезть не стал, а попросту ушел и сел в свою, с позволения сказать, машину и включил радио… Все-таки Сережа, уже бесстыдно продолживший думать о своем, говорил о-очень убедительно.
