Но Мёвиуса беспокоила одна деталь. Почему это повариха взялась его защищать? С новеньким опущенным можно было б неплохо позабавиться. Он задумчиво отнес поднос к мойке и вернулся к себе в комнатушку. Вопрос подвис. Пора сниматься с места и следовать указаниям сестры Нэвви. Если он вообще собирается им следовать. Как там было ее имя? Глэдис? Нет, Грейс. Вот, Грейс. Он вспоминал, как Нэвви рассказывает о ней и об их отце. У старикана было такое необычное имя: Квиллиам, Квиллиам Лондон. Профессор каких-то там наук, пока его не низопросили.
Ему велели дойти до автостоянки и спросить там Клэнси. Ну а почему бы и нет? По крайней мере, удастся себя занять. И потом, Нэвви ведь оказался прав с утра? Черт бы его побрал с этой привычкой секретничать...
В сумерках галдели дети, орали коты, хихикали парочки. На другой стороне улицы стоял и курил мужчина. Посмотрев вслед Мёвиусу, он затоптал окурок, повернулся и пошел за ним. Вскоре к нему присоединился напарник. Они шагали быстро и, в отличие от остальных праздношатающихся, молча. Мёвиус повернул за угол и увидел, как прямо на него летит машина со включенными фарами. Свет фар ослепил его, и тут же что-то острое — шприц! — вонзилось в руку. Сознание стало ускользать. Он даже не почувствовал, как его берут под локти и затаскивают в машину. Успел только подумать: надо было поосторо...
Он очнулся в камере. Предметов обстановки не было, за вычетом жесткого матраса. Мёвиус разлепил веки, ощупал матрас, кое-как сориентировался в окружении. Медленно вернулась память. Улица, фары, игла в руке. Он дернулся, окинул камеру взглядом. Восемь футов в длину, шесть в ширину, восемь в высоту, без окон и дверей. Странно. Стены выкрашены в беспокойный темно-красный цвет. Он слез с матраса, ощупал руку в том месте, куда вонзился шприц. Кто?
Ответ явился незамедлительно: дальняя стена камеры отъехала в сторону. За ней возник остролицый мужчина со складным стулом в руке. Мёвиус тут же узнал его. Это был директор БюПсиха Натан О'Брайен.
Чего хочет от меня БюПсих? И О'Брайен? Мёвиус знал того как человека себе на уме.
О'Брайен поставил стул на пол и раскрыл его, сел напротив Мёвиуса. Движения директора были неторопливы и расчетливы. Темные глаза вонзились в Мёвиуса.
— Привет, Дэн.
Какого ответа он ждет? Привет, Нат?
Мёвиус молча смотрел на своего визитера и ждал.
— Прости, если мы тебе доставили беспокойство.
— А то, — сказал Мёвиус. Он решил, что сберег достаточно ненависти для О'Брайена, частички уничтожившей его системы.
— Нам пришлось так поступить, — продолжил О'Брайен, — потому что за тобой увязались двое людей Коора. Не было времени объяснять. Они ждали момента тебя сцапать.
Мёвиус дернул головой, но не сумел сбросить взгляд О'Брайена.
— Сцапать? Чего Коору от меня надо? Я думал, он просто отправит меня в АРП.
О'Брайен поскреб седеющий висок.
— Вижу, тебе уже известно. Зачем ему это надо? Скажем так, он захотел продемонстрировать, что способен совершить с человеком, и не намерен был оставлять тебе лазейку. Ты стал бы... м-м, жертвой несчастного случая. Когда столь жестокие методы применяются к жертве трагической ошибки, демонстрация власти более убедительна.
— Не верю.
— Твое право, Дэн.
Мёвиус почувствовал нарастающий гнев.
— Как это возможно? — повысил он голос. — Он что, способен предсказать результат опроса? И если да, то как?
Последние слова он почти прокричал.
О'Брайен ответил тихо и очень спокойно:
— Коор способен предсказывать исход голосования несколькими способами. Вместе с членами Комбюра, куда вхожу и я сам, он может сформулировать вопрос таким образом, что ответ на него окажется практически самоочевиден. Когда же Коор желает абсолютной уверенности, он кодирует вопрос таким образом, чтобы проголосовали только доверенные лица.
— Обойти селектор невозможно, — проворчал Мёвиус.
— Ты правда так думаешь? — спросил О'Брайен.
Мёвиус пожал плечами. А во что еще остается верить? Клянусь Ропером, у Гласса явно была возможность узнать ответ еще до того, как его можно было узнать.
