– Из-за иных физических законов? – заинтересовался косморазведчик.
– Может, из-за них, – пожал плечами Шершень, – а может, оттого, что там одни отморозки живут. Или такая холера в крапинку, что нас, людишек, с костями лопает и не давится.
– А что за «звездочка» такая?
– Забудь, брехня это. Сталкерские байки.
– И все-таки. Интересно же!
– Ну, – поморщился сталкер, – всякое трындят… Кто-то свистит, что это такой артефакт, который Зону «выключить» может, только в это никто не верит. А больше сходятся на том, что «звездочка» эта любое желание может исполнить.
– Вообще любое? Но тогда, получается, что и Зону «выключить» – тоже?
– Да хрен его знает, что ты прилип? Говорю же, байки это все, так-на.
– На что она хоть похожа, «звездочка» эта? – спросил разведчик, видя, что Шершень начинает нервничать.
– А я видел?.. – буркнул сталкер, но все же ответил: – Вроде как звезда восьмиконечная. Четыре больших луча синие, из сапфира; четыре малых – зеленые, изумрудные; по центру – рубин с грецкий орех. Только я так тебе скажу: если бы кто эту «звездочку» нашел, то хрен бы кому о том, какая она с виду, трындеть стал. Этот везунчик давно бы уже миром правил, или расхреначил бы его к такой-то матери. Так что забудь, плюнь да разотри. И без сказок в Зоне проблем хватает.
Плюх снова задумался. Если дело обстояло так, как поведал новый знакомый (а чтобы придумать столь невероятную историю и весьма правдоподобно ее преподнести, нужно быть весьма талантливым сочинителем и актером, вероятность случайной встречи с которыми, да еще в таком месте и в одном лице, не очень-то велика), то эта Земля вполне могла быть родной планетой Плюха. Да, сам Шершень, судя по всему, не отсюда, но ведь они сейчас в Зоне, а в ней, как стало известно, смешано множество разных Земель, в том числе совершенно непохожих на родную. Так что и сталкер мог попасть на эту Землю исключительно из-за вышедшего из-под контроля ученых эксперимента. Да и сами ученые, для которых как раз эта Земля родная, не могут быть из того мира, откуда прибыл Шершень – у них совсем не тот уровень решаемых задач, что был в начале двадцать первого века. Эти задачи как раз из того же разряда, что и пресловутая теория Хью Эверетта, о которой он вспоминал совсем недавно. Впрочем, в коллапс гадания! Нужно просто пойти и проверить.
– Где здесь кончается Зона? – спросил разведчик у сталкера. – Перед падением я видел, что мы вошли в атмосферу возле самой границы багрового «колпака».
– А тебе зачем? – удивленно посмотрел на него Шершень.
– Я хочу выйти из нее, чтобы узнать, не моя ли это Земля.
– А как ты выйдешь? Я ж говорил тебе, что хрен кто отсюда выйдет, кроме ученых. Да и те ненадолго.
– Но ты говорил, что и войти сюда тоже нельзя.
– Говорил, так-на. И что?
– А то, что мы-то ведь зашли. Ну, залетели то есть. А поскольку смогли зайти, то почему не можем выйти?
– Попробуй, проверь, – усмехнулся сталкер. – Я не держу. Край Зоны близко.
– А где именно? Что-то моя система ориентации дает здесь противоречивые результаты… Наверное, помехи от «колпака».
– Да вон там, – ткнул Шершень пальцем в глубь леса. – Думаю, и полукилометра не будет.
– Тогда я пошел, – поднялся Плюх и, услышав испуганное «блямканье» друга, поправился: – Мы пошли. Если выйдем, и если это окажется моя Земля, то мы уже не вернемся. Так что на всякий случай прощай и спасибо за все.
– Вернетесь, – вновь ухмыльнулся сталкер. – Куда вы денетесь, так-на. Если в аномалию не ступите и не сожрет вас никто.
– Посмотрим, – упрямо мотнул головой косморазведчик. – Туда, значит?
– Ага, туда. Не заблудишься, не боись.
– Прощай, – зашагал вперед Плюх.
– Блямс, – не повернув треугольной головы, последовал за ним «богомол».
– Ну-ну, – зевнул и с хрустом потянулся Шершень.
Поначалу, уверенный в правоте своих доводов, разведчик шагал довольно бодро, перепрыгивая упавшие деревья, невысокие пни и вылезшие на поверхность корни. Он даже принялся напевать под нос нечто бравурное, вроде победного марша. Но вскоре уверенность начала иссякать, словно вода из дырявой емкости. Лес становился темнее и гуще, а где именно находится граница Зоны, определить не получалось. Плюх даже подумал, что мог уже и пройти ее незаметно. Но как это узнать, если лес и не думает кончаться? Хоть Шершень и сказал в виде напутствия: «Не заблудишься, не боись», но было очень похоже, что именно это и случилось. А еще эти шуточки сталкера насчет аномалий и того, что их с Блямсом могут сожрать… Косморазведчик невольно огляделся, поежился и спросил у друга:
