* * *
В конторе юстиции советника и присяжного доверенного д-ра Готоп во время послеобеденных часов царило большое оживление; популярный юрист в это время не был занят в судебных заседаниях и поэтому имел возможность посвятить себя своим клиентам.
В приемной за очередью ожидающих клиентов следила конторщица, посвящая каждую свободную минуту работе на пишущей машине; однообразный стук последней смешивался с тихими разговорами осужденных на долгое ожидание клиентов.
Открылась обитая мягкой материей соединительная дверь. Один из принятых адвокатом вышел из кабинета.
Конторщица подняла голову.
— Господин Блэкфильд, теперь ваша очередь, — кратко заявила она, и сейчас же опять привела в движение клавиши своей машины.
Мнимый Блэкфильд поднялся со своего стула в углу приемной, где он просидел молча и наблюдая, и вошел в кабинет популярного адвоката.
Последний сидел за громадным письменным столом, покрытым деловыми бумагами и другими документами; лицо его вследствие неутомимой комнатной работы раньше времени состарилось, но глаза ясно и открыто посмотрели на вошедшего.
— Что вам угодно, сударь?
Легким движением руки он указал на стоявшее вблизи кресло для клиентов.
Мистер Блэкфильд сел.
— Я намереваюсь поселиться в Майнце на постоянное жительство, и ищу подходящий моим требованиям дом, так как терпеть не могу жить в нанятых помещениях. Во время моих поисков мое внимание было обращено на виллу барона Росла, причем мне указали на вас, как на его душеприказчика. Я осмотрел виллу снаружи, и был бы не прочь приобрести ее, после подробного осмотра внутри и при более или менее подходящих условиях продажи.
Юстиции советник надавил на кнопку провода, ведущего в его контору, где находились служащие. Вошел мужчина лет сорока, и скромно стал ожидать указаний своего патрона,
Мужчина этот был до крайности безобразен собою; лицо его производило такое впечатление, будто черты его в беспрерывной, подневольной работе окаменели и лишились способности меняющегося выражения.
— Добрейший Крейзерт, — коротко, но приветливо обратился юстиции советник к своему давнишнему доверенному, — вот господин Блэкфильд намеревается при некоторых условиях приобрести виллу Росла и желал бы предварительно подробно осмотреть помещения. Когда собственно должно состояться вскрытие завещания Росла? Лишь после него можно будет определенно сказать, что можно будет сделать с пустующим домом.
Крейзерт взялся за дневник, который он постоянно носил с собою.
— Вскрытие завещания состоится через пять дней от сего числа. По истечении этого времени можно будет заявить с уверенностью, что будет предпринято с виллой. Предварительный осмотр до этого срока недопустим. Большая часть дверей опечатана.
Мистер Блэкфильд поднялся со своего места и обещал зайти через неделю.
Дальнейшее пребывание и разговоры не могли принести пользы, а только причинить вред. Посещение адвоката не осталось без результатов для сыщика: ему подтвердили, что завещание существует, и сказали, когда оно будет вскрыто.
Ознакомлением с этими двумя фактами надо было удовлетвориться на этот день, а потому Блэкфильд распростился.
Доверенный Крейзерт после нескольких несущественных деловых сообщений также вышел из кабинета юстиции советника, и отправился на свое место. С ворчанием, и избегая всяких разговоров со своими подчиненными, он распределил работу, тщательно следя за тем, чтобы потеря времени занятиями, не относящимися к самому делу, была сокращена до крайности. Сидящие у пишущих машин барышни знали бесцеремонность «урода», как они называли его, и отложили разговоры о происшествиях своего свободного времени до закрытия конторы.
Наконец, и этот день стал клониться к концу.
Часы пробили шесть; в течение нескольких минут книги и канцелярские принадлежности были убраны и, после краткого прощания барышни разлетелись, как стая напуганных птиц.
Доверенный Крейзерт остался еще на некоторое времени в затихшей конторе. Наконец и он вышел из конторы и отправился к себе домой.
Как во всем, так и по отношению к квартире, у него были очень скромные требования. Десятки лет он проживал в двух маленьких, скудно обставленных комнатах; из бережливости он не ходил в ресторан, а посылал за обедом свою хозяйку, вдову швейцара.
