- И вы верите в это?
- Я не знаю, Вадя. - Мироныч взглянул с такой тоской, что Вадим вздрогнул и непроизвольно отодвинулся. - Я не знаю, во что верить. Ничего ведь не видел, кроме этого, - он кивнул в сторону съемочной площадки, которая в полумраке напоминала нагромождение скал.
- Но ведь это же тюрьма! Неужто вам не хочется вырваться из нее?
- Я тебе уже ответил, - пожилой актер протяжно вздохнул. Помолчал и спросил: - Как думаешь, сколько времени понадобится, чтобы пробить дыру?
Вадим пожал плечами, думая о своем.
Казалось, что стена бесконечна. Они работали и работали, а конца не было. Но однажды Вадим, уже собираясь закончить работу, ударил особенно сильно, и лом провалился, едва не вырвавшись из усталых рук.
- Ура! - хрипло сказал Мироныч, заглядывая в отверстие. - Завтра доделаем. Пошли спать.
- Завтра? - Вадим покачал головой. - Я уснуть не смогу. Так и буду всю ночь таращиться в темноту.
- Да скоро уж свет выключат!
- Ну и черт с ним, со светом! Вы бы лучше фонарь раздобыли. Или свечу.
- Фонарь - вряд ли, - Мироныч задумался. - А вот свечу я тебе найду!
Он ушел, а Вадим принялся работать с удвоенной силой.
Мироныч, конечно, не удержал язык за зубами, и весть о том, что дыра все-таки проделана, быстро разнеслась по студии. Вадима окружили все, кто так или иначе занят в сериале.
- Ну, ты, Вадька, молоток! - с восхищением сказал Сергей. - Я думал, ты не продолбишься.
- Точно, молоток! - подхватила Маша. Она встала на колени, выпятив толстый зад, и попыталась заглянуть в дыру. - Просто, я бы сказала, два молотка. Или даже три. Вадя, а ты меня с собой возьмешь?
Вадим остановился, оперся на лом, отдышался.
- Отчего не взять? Возьму.
- Там не видно ничего, - сообщила Маша.
Все принялись заглядывать по очереди. Появился Мироныч со свечным огарком. Огарок зажгли, попытались осветить черноту в дыре, но так ничего и не смоги разглядеть.
- Ничего, - сказал Сергей. - Залезешь - все увидишь.
- Потом уж поздно будет, - сказал Бодряков.
- Как поздно? - удивилась Маша.
- А так, - Иван сделал страшное лицо. - Туда-то он залезет, а вернуться не сможет. А если там... чудище зубастое? Ам! - и нет Вадима.
- Как не сможет? Какое чудище?
Вадим тяжело вздохнул и принялся работать.
- Никакого чудища там быть не может! - уверенно заявила Маша.
Ее поддержал Мироныч. Но Иван и Сергей делали страшные глаза, скалили зубы и заронили-таки в сердце девушки сомнение. Она отошла в сторону и задумалась.
- Мироныч, - сказал Вадим, переводя дух. - А как узнать - вход или выход?
- Свечу поставь. В какую сторону пламя упадет, там и выход.
В это время погас свет. Все разом заголосили, возникла возня, все потянулись к свече, и чуть не погасили ее. Огарком завладел Мироныч, затолкал его в дыру, отошел, чтобы всем было видно.
- Выход! - выдохнул Вадим.
Пламя легло в сторону отверстия.
- А ведь ты уже пролезешь! - сказал Сергей.
- Я-то пролезу, а вот Маша...
Вадим спохватился, что сболтнул лишнего. Маша ужасно не любила, когда намекали на ее полноту. Но девушка только хмыкнула:
- Полезай. Я останусь.
- Маша, ну что ты, - укоризненно сказал Вадим. - Наслушалась наших зубоскалов?
- Не, я не полезу. В другой раз. Завтра. Вот Сережа завтра мне лаз расширит.
- Я-то расширю, - осклабился Сергей. - А ты чем рассчитываться будешь?
- Я водки тебе притартаю. Ящик.
Сергей только хмыкнул.
- Ну ладно, - Вадим вытер руки, оглядел всех. - До свидания, люди добрые.
- Эх, соколик, - тетя Люба подошла, прижала голову Вадима к груди и заплакала. - На кого ты нас покидаешь?
- Но-но! - прикрикнул Мироныч. - Вадя, не слушай старую хрычовку. Она ума решилась на старости лет.
Тетя Люба только рукой махнула, вытерла слезы краем платка, отошла.
- Ну, это, старик, - сказал Сергей, смущенно протягивая руку. - Давай, типа, полезай. И ни пуха тебе, ни пера.
- К черту! - ответил за Вадима Мироныч.
- Вадик, ты что же, правда полезешь? - спросила Милочка, блеснув влажными глазами.
- Полезу, Люда. Как не полезть. Для чего же я столько работал? - Он оглядел собравшихся, поинтересовался: - Кто-нибудь со мной?
Все прятали глаза и отворачивались.
- Ну ладно. Ежели что, не поминайте лихом.
