Она одернула себя. Что с того, что он так красив и ни капли не отвечает ее представлению о мужчине, который согласился жениться только ради денег? Чего только не бывает в жизни. Возможно, Альдо Гальвано - заурядный Жигало, хотя его манеры и противоречили подобной версии. Кристина вздохнула. Она едва понимала, что говорил ей чиновник, стоявший напротив. Кажется, он спрашивал ее о чем-то. Она чувствовала, что рука Альдо касается ее пальцев, и не могла сосредоточиться. Слава Богу, что его прикосновение было мимолетным, ведь из-за него она рисковала потерять сознание.
- Да, - только и прошептала она, когда по напряженной тишине поняла, что главный вопрос задан и ей необходимо на него ответить.
- Да, - прозвучал глубокий голос рядом, и Кристине почудилась скрытая насмешка в этом коротеньком слове.
Церемония очень быстро закончилась, к Кристине подошел Грэм, пожал ее руку и начал что-то быстро говорить вполголоса. Кристина почти не слушала его. Она смотрела вслед человеку, за которого она только что вышла замуж и который уходил теперь из ее жизни навсегда.
- Когда же мы поженимся? - капризно спросила девушка. Она лежала на боку, подперев рукой округлую щеку. - Сколько можно тянуть?
- Скоро, - нехотя протянул мужчина. - Ты первая узнаешь об этом, не переживай.
- Мне надоело ждать, Альдо. Ты говоришь одно и то же уже целый месяц. В конце концов, не я настаивала на этой дурацкой свадьбе. - Она скосила глаза на мужчину. Не перегнула ли она палку?
Альдо недовольно поморщился. Он не выносил давления, но сознавал справедливость слов своей подруги.
- У меня проблемы, - пробормотал он.
- Каждое слово из тебя клещами вытягивать приходится. Что за проблемы?
- Я сам разберусь. - Альдо не собирался посвящать Клаудиу в свои дела. - Мне не нужна твоя помощь.
Клаудиа побледнела от злости. Ей немедленно захотелось высказать ему, что она думает о мужчинах в целом и о нем в частности. Резкие выражения просились на язык, но она сдержалась. Еще не время открывать свои карты. Альдо Гальвано не принадлежал к тем людям, которые легко забывали оскорбления и по-христиански прощали обиды. С ним следовало быть поосторожнее. Ничего, пусть только женится, я сразу приберу его к рукам, самонадеянно сказала она себе.
- Извини, если я обидел тебя. - Альдо наблюдал за хорошеньким личиком своей подруги, изменившимся от ярости. - Не злись. Тебя это не красит.
Действительно, правильные черты ее лица неузнаваемо исказились, превратив симпатичную молодую женщину в мегеру. Альдо, хотя и был человеком не робкого десятка, невольно поежился. Не совершает ли он ошибку, связывая свою жизнь с этой девицей? Может быть, стоит остановиться и все как следует обдумать...
- Ладно. - Клаудиа почувствовала, что настроение Альдо изменилось, и была готова воспользоваться этим.
- Ты не хочешь меня поцеловать? - Она игриво прижалась к нему всем телом, пробежав пальчиком по его обнаженной груди. Но Альдо не был настроен на нежности.
- В другой раз, - небрежно сказал он, не думая о том, какое впечатление его слова произведут на Клаудиу. Вряд ли он сможет по-настоящему задеть ее чувства. Альдо слишком хорошо знал свою невесту, чтобы обольщаться на ее счет.
Девушка надула губки, но Альдо не обратил на это ни малейшего внимания. Он привык к капризам Клаудии. Надеюсь, что после свадьбы хуже не будет, подумал он. Он встал с кровати, взял рубашку, небрежно брошенную на стул два часа назад, и неторопливо стал одеваться.
- Мне пора, - проговорил он, не глядя на любовницу.
Девушка не сводила с него глаз. Альдо Гальвано несомненно был самым красивым мужчиной из всех, которых она знала. Ей невероятно повезло, что он сделал ей предложение. Вернее, они просто заключили взаимовыгодную сделку. Клаудиа с наслаждением потянулась. Еще немного, и она будет абсолютно свободна. Ее родители, с их старомодными взглядами, с ума бы сошли, если бы увидели ее в постели с будущим мужем ДО свадьбы. Она устала бороться с их представлениями о том, как должна вести себя девушка из порядочной семьи. Клаудии порой казалось, что у нее самые доисторические родители в Италии. Ей хотелось развлекаться, не думая ни о чем, благо средства ей позволяли ни в чем себе не отказывать.
