Мекуэн страшно побледнел.
— Но ведь Этан был его премьер-министром целых восемнадцать лет!
Броно кивнул.
— Еще он был врагом моей дорогой родственницы Имаджан и моего очаровательного братца Рубиньяна. Ты знаешь, как Рубиньян всегда относился ко мне — не очень хорошо, — говорил Броно. — Когда Орон начал косо поглядывать на меня, я подумал, что Имаджан и Рубиньян, возможно, рассказали ему, что у меня тоже возникли «неправильные мысли».
Мекуэн только вздыхал, качая головой.
— Надеюсь, вы с Рубиньяном помиритесь. Меня печалит, что мои лучшие друзья в ссоре. Думаю, ты не прав в отношении брата, полагая, что он настраивает против тебя короля. Рубиньян хороший человек, — с чувством, почти умоляюще сказал он, — он скрытен, его трудно понять, но он мудрый и сильный союзник.
Броно встряхнул головой.
— Ты всегда думаешь о людях только хорошее, Мекуэн. Если он такой хороший, отчего же он не явился проводить тебя тогда?
После нескольких попыток Мекуэн сдался, он не смог убедить Броно что Рубиньян не так уж плох.
— Однажды, попомни мои слова, ты изменишь свое мнение о Рубиньяне, — наконец сказал он.
— Они вдвоем изолируют старого короля Орона, — сказал Броно после четвертого кубка вина, — скоро он будет видеть только их — Имаджан и Рубиньяна, и однажды они выйдут к придворным и объявят, что он умер. Они еще много времени проводят с принцем Хазарином, — поведал принц. — Надеюсь, они не настроят против меня самого вероятного наследника престола.
— Не будь смешным, — заверил его Мекуэн, — Хазарин любит тебя, он всегда говорит, что когда тебя нет, при дворе стоит смертная скука.
— Двор до смерти запутан Ороном, — со смехом ответил Броно, — они и пикнуть-то не смеют.
Наконец вошла Виннамин и сообщила, что принца Броно ждет горячая ванна. Мекуэн отослал Али прочь. Она взяла поднос с кувшинами и кубками. Виннамин сказала Броно, что они увидятся за ужином. Как только он вышел, герцогиня велела Али оставить поднос на столе и идти наверх. Виннамин первая вышла из гостиной и направилась в комнату, в которой раньше жили Сарэй и Дов. Девушек там не было.
Герцог и герцогиня заняли свои места, пока Али проверяла дверь на черную лестницу. Она слышала, как горничные готовят комнаты для принца и его слуг. Для пущей безопасности Али подтянула ковер к двери и заткнула замочную скважину тряпкой. То же самое она проделала с главной дверью. Затем она открыла дверь в спальню старших дочерей и кивнула своим хозяевам.
Мекуэн взглянул на жену.
— Дорогая, зачем ты послала Али прислуживать нам? — спросил он. — Я знаю, ты была очень занята домашними делами, но я уверен, что с этим прекрасно справилась бы любая горничная. — Мекуэн по-доброму улыбнулся Али. — Хотя ты чудесно поработала.
— Али не знает Броно, дорогой, — объяснила Виннамин. — Она могла увидеть то, что укрылось бы от нас. И у нее есть кое-какие полезные навыки.
— Полезные? — удивленно переспросил Мекуэн.
— Я читаю по губам, ваша светлость, — с готовностью сообщила Али, — и могу определить, правду ли говорил принц о том, зачем приехал.
— Что? Откуда ты можешь это знать? — спросил изумленный герцог.
— Когда люди лгут, они моргают чаще обычного или смотрят в сторону, — объяснила Али. Она не хотела, чтобы об ее Зрении узнали без крайней на то необходимости. Только круглый дурак разбалтывает свои секреты. — Принц напуган, — она посмотрела на герцога, — вы не видели, как он потел, когда говорил о ситуации при дворе?
Мекуэн поднял брови.
— Все мы потеем, когда говорим о ситуации при дворе, — сухо сказал он. — Я так к этому привык, что уже не замечаю. Нет, правда, бог явил нам немыслимую милость, послав тебя, — он посмотрел Али в глаза. — Но тебе-то в этом какая корысть?
— Я слуга вашей светлости, — ответила Али, глядя на него широко открытыми невинными глазами.
— Очень изысканно, — заметил герцог, — можно подумать, ты много общалась с сильными мира сего.
Али подумала, что надо увести его от этой темы.
— Так много похвал от вашей светлости сегодня! — сказала она и подрожала ресницами. — Я зазнаюсь, а другие слуги расстроятся, что им достается мало вашего внимания.
