— И еще Саругани была бесстрашна в седле, — сказал главный конюх Локидж. Это был старый седой рэка, которого, как все знали, не продали бы никогда. Семья даже не предложила ему перейти к кому-нибудь другому. — Она ездила верхом на любой лошади — неважно, объезженная была лошадь или нет. Клуши-луарины аж крякали, когда она проносилась мимо, и не в платье, а в штанах, как подобает истинной женщине-рэка.
— Верховая езда ее и погубила, — продолжил Улазим. — Леди Дов было пять лет, или что-то около того, а леди Сарэй — девять. Герцогиня однажды охотилась с подругами. Лошадь споткнулась, упала и сломала себе ноги. А герцогине — шею. Мой господин превратился в привидение. И долго не мог прийти в себя. Мы ухаживали за ним и смотрели за юными леди, пока не приехала его тетка Нуритин и не поселилась в доме. Она пробудила его к жизни.
— Она устроила ему головомойку, твердила, что он поступает низко, — с усмешкой сказала Рихани, целительница-рэка. — Она говорила, что он предает девочек и весь дом, что он не мужчина, и после него не останется наследника. Она терзала его, пока он не ожил. Она убедила его, что моложе он не становится, а сына у него до сих пор нет. И тут он увидел, какое сокровище леди Виннамин.
— Луарины, — сказал Локидж, качая головой, — всегда их тянет на эту чепуху с непременным наследником-мужчиной. Мы, рэка, рассуждаем по-другому. Главное что? Не то, что мужчину отличает от женщины, а вот! — Он похлопал себя по лбу. — Старому королю следовало махнуть рукой на этот луаринский закон и сделать своей преемницей леди Имаджан. Она точно привела бы страну в порядок и сумела бы его поддержать.
— Цыц! — шикнул кто-то. Локидж аж подпрыгнул, как будто его ударили под ребра. — Тебя сочтут изменником и самое легкое наказание — плетка!
— Значит, те рэка собрались, чтобы посмотреть на дочерей Саругани, — сказала Али таким тоном, словно сама не верила своим словам. Она хотела увести разговор в сторону от опасных тем и заодно узнать побольше о семье своих хозяев. — Так ведь, да? Мне кажется, что они просто любовались красотой леди Сарэй. А ее мать была очень влиятельна для рэка?
Рэка обменялись взглядами.
— Она просто была родом из старой знатной семьи рэка, вот и все, — задумчиво произнес Улазим. — Лично я думаю, что эти рэка просто узнали о немилости короля. Разве часто им приходится наблюдать, как кого-то, кроме рэка, отправляют в изгнание?
Али могла бы сказать, что герцог не единственный знатный луарин, который этим путем направлялся в изгнание, но инстинкт приказал ей молчать. Всегда трудно незаметно выведывать информацию.
Улазим вскочил на ноги так легко, словно и не прикасался к самогону.
— Завтра встаем и выходим на рассвете. Не знаю, как вы, но я хочу выспаться как следует.
Али тихонько вздохнула. Ей придется научить этих людей уходить от опасных тем в разговоре и уводить других от нежелательного направления мыслей.
Слова главного лакея послужили сигналом для других слуг и рабов. Они тоже поднялись и начали разбредаться по своим гамакам на кораблях.
Али помогала Чинаол относить кухонные принадлежности обратно на корабль.
— Знаешь, свободные рэка, — рассказывала повариха Али, — те, кто не работает против воли на луаринов, держат свои доводы при себе. Они не доверяют нам, городским жителям, а мы, в свою очередь, боимся их. Каждый раз, когда они поднимают мятеж, луарины убивают любого рэка, попавшегося им на пути. Включая таких, как мы. Так что люди начинают волноваться, когда им задают слишком много вопросов.
— Вы не поддерживаете связь со своими семьями? — спросила Али, упаковывая последние пакетики со специями. Она повернулась и посмотрела Чинаол в лицо. Та моргала. «Значит, сейчас соврет», — подумала Али. Отец объяснял ей, что если человек моргает, выслушивая вопрос, то он скорей всего соврет при ответе.
— Редко, — ответила Чинаол и снова моргнула, — мы привыкли жить с хозяевами. Ну все, бегом в постель.
Али подчинилась. Уже лежа в своем гамаке, она напрягала память, стараясь вспомнить процентное соотношение рэка и луаринов на Медном Архипелаге. И что же это за секреты, если даже рабы и слуги, выпив много самогона, ни малейшим словом не намекнули на них?
