Высохли бы речки, высохли б луга, потрескалась бы земля, и занесло бы песком поля и нивы!
А я сидел бы на своих берестках среди моря песку и курил бы трубку…
Подрос бы Ванюша, сел бы рядом на бересток, поглядел бы на батьку и покачал бы головой…
— Ну и дурак же ты, батя, — сказал бы, — зачем же ты леса повырубил?!
И тут бы как раз кстати крикнуть:
— А вырежь-ка мне, старуха, палку: я ему покажу, как отца "дураком" звать!
— Где ж я тебе, — скажет старуха, — вырежу, когда все леса повырублены?!
А Ванька прыгал бы да приговаривал:
— Дурак батя! Дурак батя!
…И ничего с ним не поделать…
1924
Перевод С. Радугина.
Некоторые из сельских кооперативов совершенно не знакомы с рыночным спросом и вместо жестяных или железных изделий заготовляют галантерею вплоть до… корсетов и шляп.
(Из газет.)
Ну как его писать?
…Утро… Солнце на небе светит… Голубое небо… По улице проходит стадо… Пастух поет… играет на сопилке Ветер то дохнет, то не дышит… Звонят к заутрене… А звон малиновый, и слышно только: гу-гу-гу! Собаки лают…
Одним словом, село.
А в селе — "Единое потребительское общество. Магазин"…
Впрочем, сроду такого чуда в селе не было — это я пошутил…
В селе есть "потребиловка".
Это в лучшем случае.
А чаще всего — "стребиловка".
— Вот тут она у меня сидит…
"Вот тут" — это значит "под грудью" или "в печенках". . . . . . . . . . . . . . . . . .
— Здравствуйте! Бог в помощь! С пятницей!
— Здравствуйте!
— Говорила я этому сорвиголове: "Не ставь, когда пьешь, кружку на солнце: заржавеет!" А ему, сукиному сыну, разве это в мыслях? Ему — комсомол, ему в бога не верить! Вот и получилась дырочка! Вот видите! И течет! Так я это к вам: нет ли у вас такой самой? Это еще старик купил на ярмарке в Котельве, когда еще коронация была, с тех пор и пили. А теперь вдруг — дырочка! Хорошая кружка, да вот течет!
— Так-таки и нет, бабушка! Другого чего отпустить можно, а кружек не держим… Корсет для вашей фигуры не подойдет ли?
— Корсет?!
— Купи, Анисья (это из компании, что вечно в потребиловке толчется: "Нет ли, мол, новостей каких?"), а то у тебя талия не гнется! Французских, брат, привезли! Зашнуруешь — прямо шансонетка, если кто со стороны посмотрит! Петр тогда к корове под ручку водить будет!
— Срамник! Внучки уже, гляди, с парнями спят, а ты все со своей болтушкой поганой! И не попрыщит же, прости меня, царица небесная троеручица!
— А то, может, шляпу купила бы? С перьями! Натянешь, как барыня будешь? Я своей купил, да вы разве поймете?! Купил, так даже блестит, думал в церковь повести, а она возьми да подложи яйца под наседку!
— Да замолчь…
— Не ндравится! Это, брат, нам из города шлют! Под панов подгоняют! А вы народ необразованный! Кузьма купил корсет да и порезал на шлею для кобылы! А что бы старуху засупонить — лет на двадцать помолодела бы!. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Спасибо кооперации! На селе не скучно!
1923
Перевод С. Радугина.
Раньше спокойнее было… И спокойнее и легче…
Была земля… Много было черной, как вороново крыло, земли…
Лежала она на Украине гонами и перегонами, десятинами и акрами…
И были там крестьяне…
Жили они на земле украинской хуторами, селами, городами и местечками…
А надо всем этим, над крестьянами и над землею, был бог всеблагой и всеправедный…
И видел бог, всеблагой и всеправедный, что тяжело с этой землей возиться, нелегко за этой землей ухаживать, обрабатывать ее, обсевать и унавоживать…
А бог всегда был за бедных, всегда интересы горемык отстаивал.
Ибо еще в писании сказано:
— Если, мол, хочешь в царствие небесное, — отдавай все, что есть у тебя… Ибо легче верблюду сквозь игольное ушко пролезать, чем богатому в царствие небесное!..
И отдал бог всю землю помещикам:
— Пусть, мол, богатые заботятся о земле и думают о ней…
И распоряжались землей графы Бобринские, графы Браницкие и Терещенки с Харитоненками, да Лизогубы со Скоропадскими…
Легко было украинскому крестьянину… Не болела от дум голова — было кому позаботиться, чтоб на земле и сеялось, и веялось, молотилось, мололось, и елось…
А теперь — земля наша: сами и распоряжаться должны…
Ну и хлопот! Совещания, советы, конференции…
