Она, Дана, и лишь она, - хозяйка своего тела и ей им распоряжаться, с ним экспериментировать. К тому же в любой момент можно прекратить этим заниматься, если сочтет нужным или вынудят обстоятельства. И уж во всяком случае это никак не отразится на их совместной с Алексом жизни. Логически обосновав и оправдав свою новую привычку, Дана перестала ее замечать и выделять среди других.
Еще во время студенчества она обучилась специальной аутогенной тренировке - цветовому приему расслабления. С закрытыми глазами, под успокаивающую мелодию, нужно было вызывать в своем воображении разные цвета в порядке, установленном радугой: красный, оранжевый, желтый... Рекомендовалось представлять что-то конкретное: изначально, например, зеленое - траву, или синее- небо и т.п. Так легче удавалось добиться появления желаемого цвета.
И вот теперь при самоудовлетворении она стала снова вызывать из памяти натренированное и почему-то получалось каждый раз, что оргазм приходился на завершающий цвет радуги. Так фиолетовый и утвердился в ее подсознании криком дышащей свежестью радуги.
Отношения с Алексом, несмотря на его постоянные пропадания в бюро и полное растворение в теме "Штойербератер. Ответственность. Клиенты. Заработок", не портились. Дана не смирялась - просто временно терпела. Оставшиеся после работы и спорта часы-минуты Алекс щедро дарил ей, в постели они по прежнему радовались друг другу. Рассказывать о своей новой привычке она не стала - зачем, если это не вместо секса с ним, а плюс к тому.
С Яном было сложнее - он не хотел ни смиряться, ни временно терпеть. Периодически напоминал матери о том, что жилец-друг говорил, когда вселялся и несколько раз уже поинтересовался, как можно было вообще влюбиться в штойербератера.
Алекс обещал теперь уже тринадцатилетнему мальчишке, что вот еще немножко, совсем чуть-чуть должно пройти времени и тогда уж он обязательно всерьез разделит с ним компьютерную жизнь. А Яну и не нужно было всерьез, хотелось малости - поделиться радостью находки в интернете, поболтать с мужчиной на компьютерном языке, похвастаться игрой.
Не дожидаясь Тимова визита, Дана решила еще раз, очень осторожно, сама поговорить с Алексом о предполагаемом у него зухте. Наметила план беседы, выбрала подходящее время.
Алекс явился в девять вечера. Дана поцеловала друга у еще не закрытой двери, сообщила, что тема их разговора будет сюрпризом для него, потом взяла за руку и привела на кухню. Его ждал ужин, приготовленный не на скорую руку. Кучу времени потратила на запекание овощей с мясом и жарение картошки. После еды, сытого и довольного, перепроводила на софу.
- Алекс, ты знаешь, - начала она, - это совершенно нормально, что тот, кто обзаводится зухтом, не хочет признавать очевидный факт. Так реагируют практически все и ты не будешь исключением. Я не хочу показать себя всезнайкой, но... понимаешь, у тебя действительно развился Arbeitssucht, поверь мне. Я хочу помочь тебе. - Дана погладила Алексову руку, обласкала его выразительными любящими карими глазами. - Только не возмущайся сразу, обещаешь?
- Хорошо, обещаю. Давай разберемся. Я ставлю мои тапки всегда в одно и то же место, когда ухожу. В отличие от тебя, кстати. Это Ordnungssucht? Я люблю кока-колу и потому пью ее каждый день. Это Cola- Sucht? Мне нравится зарабатывать - это грех? Зухт - удел слабых, я же хочу многого добиться, уже виновен? Понимаешь, у меня все под контролем, я - хозяин положения, а не зухт, который тебе последнее время везде мерещится.
Дане вдруг расхотелось говорить с ним, убеждать, стало абсолютно все равно, чем закончится разговор. Пропала энергия, необходимая для споров и дискуссий. Она лишь слабо возразила:
- Но ведь мы живем вместе и я хочу видеть тебя чаще, ты нужен мне, я ревную тебя к работе. Как мне-то обходиться с этой проблемой?
- Ну, я ж люблю тебя, - Алекс стал говорить громче, напористее, неужели не понимаешь этого? Кто тебя еще так любит, скажи, ну, скажи... даже, даже.. если б ты инвалидом стала, я тебя никогда бы не бросил, ты все для меня...
- Я ве-ерю, - мягко протянула Дана, - но ведь жизнь проходит. И мне не хочется думать о каких-то несчастьях, которые могут свалиться на мою голову и ты тогда меня не бросишь. Я хочу сейчас жить, а тебя становится все меньше и меньше в моей теперешней жизни. Что ни делаю, все без тебя. Помнишь, еще не так давно было - ты спрашивал меня: "Порадуем себя, махнем прогуляться?" И мы шли в кино, на концерт, отправлялись в другой город, звали гостей. А теперь? Когда к нам кто приходил последний раз?
