- Основной ударной силой будут тараканы? – уточнил майор.
- Инсекты, - поправил я. – А если еще точнее, то жупи и Раф-Хас. Учти это, Эдуард. И до своих подчиненных донеси. Как бы ни выглядели союзники, они остаются союзниками и будут принимать основной удар противника, закрывая вашу технику и вас своими шкурами.
- Виноват, Командующий, исправлюсь, - мужика, судя по эмоциям, действительно укололо чувство вины.
Ох, мля, дожил. Напоминаю боевому офицеру о политкорректности…
- То же касается и скрутунов, - я кивнул на тихонько сидящую в кресле Лизуру. – И вот вам небольшой… хм… информационный вброс, майор. Эти ребята всем племенем принесли мне вассальную клятву. Они готовы умереть по первому моему приказу, без вопросов и споров. Абсолютная преданность и самопожертвование. А я поклялся беречь и защищать их. С инсектами ситуация примерно та же, за исключением того, что клятва была принесена моей жене. Антуанетте ре Женьон… А вот с людьми на борту «Султана» меня пока связывает только наемничий контракт.
- А как же «инстинкт видовой принадлежности»? – криво улыбнулся майор.
- А кто сказал, что я человек? – слегка оскалился, самую малость приспуская с поводка ману Бездны и тут же сворачивая её обратно.
Всего-лишь демонстрация. Вот только сидящему передо мной офицеру хватило. Уж не знаю, насколько глубоко он успел «заглянуть» и что там «увидеть», но… Учащенное дыхание, бледное лицо, выступивший на лбу пот, расширившиеся словно от «веществ» зрачки, вцепившиеся в подлокотники пальцы – тут не нужно быть великим психологом или физиономистом, чтобы понять состояние человека.
- А теперь, майор, обсудим конкретные вопросы по организации и взаимодействию…
2.Длань.
Дверь за Косицыным закрылась, а я устало откинулся на спинку кресла.
Вот что-что, а такие «переговоры» - совершенно не мое. Да, «могу, умею, практикую» когда припрет, но никакого удовольствия не испытываю. Уж лучше клинок в руку и на передовую, в самую мясорубку, чем вот так, перекручивая в фарш собственный мозг.
Да еще рука продолжает ныть. И я, кажется, знаю причину – Йасасайх завершает слияние. Чую, еще часик-два и что-то будет. А вот что именно – хер знает. Может быть, рука превратится в какую-нибудь клешню, может быть, глаз на ней вылезет, а может контроль над конечностью потеряю… Так или иначе, уже ничего не исправишь. Да и не особо страшно все это, если честно – уж что-что, а с Саси мы общий язык нашли.
- Ну что притихла? – покосился я на сидящую рядом Лизуру, которая за все время «обсуждения деталей» с майором всего пару раз подала голос, уточняя моменты взаимодействия людей и скрутунов.
- Думаю, Господин, - забавно наморщила она лобик. – Все же люди… странные. Для них собственная личность выше выживания племени.
- Не для всех и не всегда, - рука дернулась, обдав очередной волной тупой пульсирующей боли. – Но разводить сейчас философские беседы меня точно не тянет, так что, Десница, дуй-ка ты к своим, неси «Волю Господина» через «Пинок Праведности».
- Да, Темный, - встав, скрутунка все тем же характерным жестом ударила себя кулаком в упругую грудь и отправилась на выход.
Проводив взглядом её обтянутую комбезом задницу, я вздохнул я прикрыл глаза.
«Саси, что там у тебя?»
«Йасасайх не знает», - прошелестел в ухе голос Ловца. – «Йасасайх захватывал тела. Не… сожительствовал».
«Так, вот такую терминологию попрошу не использовать», - фыркнул я. – «Сожительствовать с тентаклиевой херней я пока не готов!»
«Дорогой, а как же Лило?» - раздался в другом ухе ехидный голосок Чешуйки. – «Мне сказать ей, что…»
«Лило – это не тентаклиевая хрень, а милая девушка с восемью странностями», - я прикрыл глаза и помассировал веки, потому как боль из руки начала потихоньку передаваться в голову. – «Хотя нет. Если считать мозг – то с девятью странно…»
Договорить не успел, потому как пришлось делать сальто назад через спинку кресла из сидячего положения – там, где мгновение назад были мои яйца, воткнулся чуть загнутый черный коготь.
- Дорогой мой муж, - от ласковой улыбки появившейся на столе кальмарки мой кишечник предупреждающе заворочался и забурчал, грозя сбежать из организма своего глупого хозяина вместе с содержимым. – Как у тебя дела? Как успехи? Ничего нигде не мешает? Не жмет?
