Потом я вошел в комнату, и это было абсолютно очевидно! Мне даже не пришлось нюхать эту чертову штуковину, потому что температура бутылок была разной. Это было очевидно и по запаху. Просто поднеся бутылку к лицу, можно почуять, что она слегка влажная и теплая. Итак, этот эксперимент не сработал: все было слишком очевидно.
Потом я посмотрел на книжную полку и сказал: «Ты давненько не брала в руки вон те книги, так? На этот раз, когда я выйду, возьми с полки одну книгу, просто открой ее и все, а потом снова закрой и поставь обратно на полку».
Итак, я снова вышел, она взяла книгу, открыла ее, закрыла и поставила на место. Я вошел – в этом тоже не было ничего особенного! Это оказалось проще пареной репы. Просто нюхаешь книги. Это сложно объяснять, потому что мы не привыкли говорить о таких вещах. Подносишь каждую книгу к носу, принюхиваешься, и все становится ясно. Запах очень отличается. Книга, которая какое-то время простояла на полке, имеет сухой, неинтересный запах. Но если к книге прикасалась рука, то чувствуется влажность и совсем другой запах.
Мы провели еще несколько экспериментов, и я обнаружил, что в то время как ищейки действительно очень способные, люди далеко не такие неспособные, какими себя считают: все дело в том, что их нос находится слишком высоко от земли!
(Я заметил, что моя собака может очень точно определить, по какому пути я прошел в доме, особенно если я иду босиком. Она делает это по запаху моих следов. Я попытался сделать то же самое: я ползал по ковру на карачках и принюхивался, пытаясь определить разницу между тем местом, где я проходил, а где нет, и обнаружил, что не могу это сделать. Так что собака действительно куда способнее меня.)
Много лет спустя, когда я впервые попал в Калтех, в доме профессора Бэчера был прием, на который пришли многие преподаватели Калтеха. Не знаю, как это случилось, но я рассказал им историю о том, как я нюхал бутылки и книги. Они, естественно, не поверили ни одному моему слову, потому что меня всегда считали обманщиком. Так что мне пришлось продемонстрировать это.
Мы аккуратно сняли с книжной полки восемь или девять книг, не прикасаясь к ним руками, а потом я вышел из комнаты. Три разных человека подержали три разные книги: они брали книгу, открывали ее, закрывали и клали на место.
Потом вернулся я, обнюхал руки всех присутствующих, обнюхал все книги – не помню, что я сделал раньше, – и точно определил все три книги, но ошибся в одном человеке.
Они все равно мне не поверили; они считали, что это какой-то трюк. Они продолжали вычислять, как же мне это удалось. Существует известный трюк такого рода, когда в группе людей есть твой сообщник, который подает тебе сигналы, и они пытались вычислить, кто же является моим сообщником. С тех пор я частенько подумывал о том, что так можно сделать неплохой карточный трюк: взять колоду карт, попросить кого-нибудь вытащить карту и положить ее обратно, пока сам находишься в другой комнате. Потом говоришь: «Я скажу тебе, какую карту ты брал, потому что я ищейка: я понюхаю все карты и скажу, какую карту ты брал». Конечно, услышав такую болтовню, люди и на минуту не поверят, что ты делаешь именно то, о чем говоришь!
Руки у людей пахнут по-разному, и именно поэтому собаки узнают людей; только попробуйте! У всех рук немного влажный запах, а у курящего человека совсем другой запах, чем у некурящего; дамы часто пользуются разными духами и т.д. Если у кого-то оказывалась в кармане мелочь и он поигрывал ею, то это тоже можно унюхать.
