Вводное слово в искусство перевода - страница 32

Вот на этом небольшом примере показано, как влияет стиль и дух целого произведения на характер отдельной фразы, составляющей звено в целостном тексте.

Истина всегда конкретна. Возьмем еще один пример. В романе Ю. Скопа «Техника безопасности» имеется такая частушка.

Вся частушка выражена одним предложением. И поэтому с некоторой натяжкой можем привлечь ее в качестве примера фразы-фрагмента. Если взять это предложение в качестве самостоятельного, вне связи с текстом, то в ней ясно проскальзывает горечь некоей «девчонки» о том, что ее милый работает не в одной с ней смене. И когда отрывок данного романа, содержавший эту частушку, был задан в качестве конкурсной задачи для переводчиков, то большинство участников прислало свои переводы, которые в общем солидаризируются с одним из наиболее удачных вариантов:

Но если рассмотреть более значительный отрывок текста, то уже тогда выявляются некоторые дополнительные подробности. Роман о шахтерах. А в горном деле «денной», «денная поверхность» — это общепринятый термин. Он означает работу на поверхности, где бывает «день», в отличие от работы в шахте (под землей), где всегда ночь. И вот, следовательно, в этой частушке горечь девушки обусловлена не тем, что они работают в разных сменах. Эту неполадку всегда можно устранить, уладив с руководством работу в одной смене. А забота ее в том, что она работает под землей, а он на поверхности, и, следовательно, они вместе никогда не могут работать.

Но вот эта необходимость, а именно учитывать локтевые связи между предложениями, уже является задачей последнего четвертого подсоответствия, именно соответствия стилистического, что будет рассматриваться в своем месте. Тем не менее здесь приходится привлечь эту особенность для того, чтобы показать, как нужно сообразовывать перевод фразы-фрагмента с общим текстом для того, чтобы перевод был правильным.

Поэтому для указанной выше частушки более правильный перевод должен иметь вид:

Но на уровне фразеологического соответствия можно считать уже и первый вариант вполне приемлемым, имея в виду, что окончательный смысл и надлежащий лоск для всей работы можно отработать и навести только на основании всех предыдущих и последующих требований. И, естественно, выполнение требований стилистического соответствия венчает произведение завершающим «прикосновением руки мастера».

Само собою разумеется, очень часто встречаются случаи, когда все слова языка Р имеются в словаре языка Э. А главное, все эти слова имеют в точности тот же смысл и то же значение, как в одиночку, так и со своими локтевыми связями. Если переводчик набрел на такую счастливую «жилу», то на таком предложении он может отдохнуть. Ему остается лишь хорошо расположить все слова в группы, чтобы смысл воспринимался непосредственно без необходимости для читателя или слушателя еще что-то в уме переставлять и согласовывать. Особенности эсперанто (почти полное отсутствие флексий) дают возможность только при ясном составе и четком расположении групп в предложении достичь легкости восприятия и ясности смысла. Обо всем этом еще будет более подробная речь в последней главе.

Что же предопределяет такую необычайную возможность практически дословного перевода, против которого металось и мечется столько громов и молний на всех уровнях переводческих исканий, регламентов и находок?

Это определяется прежде всего базовой простой и однозначной (моносемантичной) лексикой, которая в своем большинстве присуща конкретным объектам, главным образом реалиям, и простейшим общеизвестным абстракциям, имеющимся во всех языках. Это можно назвать чисто формальным явлением или примитивным случаем простого лобового фразеологического соответствия. Вот пример из «Крейцеровой сонаты» Л.Н. Толстого: