Записанный Таронитом диалог представляет собой беседу трех сторон — св. Григория, турок и хионов. Архиепископ пытается через головы ренегатов обращаться непосредственно к туркам, но первые вмешиваются в разговор, и беседа идет как о мусульманских догматах, так и о соотношении ветхого и нового закона. В конце концов архиепископу удается убедить мусульман в том, что иудаистское истолкование Моисеева закона неверно и что Ветхий Завет приводит к реальностям Нового. Турки осыпают его похвалами и покидают собрание. Успех Паламы вызывает гнев хионов, которые не могут более выставлять иудаизм как нечто связанное с исламом, и один из них доходит даже до того, что наносит архиепископу удар; турки вмешиваются, защищают св. Григория и отводят скандалиста к эмиру. В общем, Собеседование обнаруживает непоследовательность средней позиции, которую хионы желали занимать между христианством и исламом [ [112]].
В Никее. После перевода в Никею св. Григорий живет там в монастыре св. Иакинфа. Прогуливаясь по улицам города, он встречает мусульманские похороны, которые описывает; рассказывает также о своем дружеском разговоре с муллой среди толпы любопытствующих мусульман и христиан; всем им архиепископ проповедует истины христианской веры; в Письме к своей церкви он заключает: «Один из них сказал: «Придет время, когда мы согласимся между собой», а я выразил ему одобрение и пожелал, чтобы это время пришло поскорее». В качестве возможного следствия турецкого нашествия архиепископ Фессалоникийский рассматривал обращение мусульман в христианство.
Возвращение в Константинополь. Все эти события относятся к первым месяцам, проведенным св. Григорием в плену. Действительно, судя по Посланию к своей церкви, пребывание в Никее датируется июлем 1354 г. и в нем не упоминается о позднейших событиях. Значит, письмо было написано в это же время. Однако архиепископ оставался в Малой Азии до весны 1355 г. По словам святителя Филофея, события, совершившиеся тогда в Константинополе, замедлили посылку выкупа, который турки и потребовали за его освобождение: в ноябре 1354 г. Иоанну V удалось войти в столицу. Кантакузину пришлось отречься от престола и постричься в монахи под именем Иоасафа. Св. Филофей также был вынужден оставить патриарший престол, на который вновь воссел Каллист. Молодой император не особенно спешил вернуть св. Григория Паламу, который всегда поддерживал Кантакузина. По мнению святителя Филофея, необходимые деньги доставили сербы( [113]). Григора приписывает этот поступок Кантакузину, который, хотя и лишился престола, уплатил своему зятю Орхану выкуп за св. Григория Паламу, чтобы дать учителю безмолвия возможность защищать свое богословие, поскольку новая политическая ситуация благоприятствовала скорее антипаламитам.
Действительно, осужденный в 1351 г. Никифор Григора снова получил доступ во дворец, и Иоанн V разрешил ему пропагандировать свое богословие. По мнению Григоры, личное убеждение Иоанна V было не в пользу Паламы; лишь нестабильное политическое положение, в котором он находился, не позволяло ему высказать это открыто. Патриарх Каллист, председательствовавший на соборе 1351 г., епископы и значительное большинство общества были за св. Григория Паламу. Император не мог в 1355 г. официально выступить против учения, утвержденного собором в 1351 г. Св. Григорий рассказывает, как после возвращения из плена он сослужил патриарху в храме св. Софии в присутствии Иоанна V, и напоминает, что последний не мог не хранить верность пропаламитским решениям своего отца Андроника III, матери императрицы Анны и, «если угодно, — добавляет не без иронии св. Григорий, — своего тестя» Кантакузина. Несомненно, что Иоанн V, чьи догматические убеждения вообще не отличались устойчивостью, сразу же по приходе к власти вступил в переговоры с целью религиозного объединения с Западом и не желал, чтобы перед лицом латинян Византийская Церковь казалась расколотой. Эта политика пользовалась полным согласием Кантакузина, продолжавшего играть в Константинополе важную роль. Бывший император также принимал Григору. Стало быть, при Иоанне V в религиозной политике не произошло никакого поворота.
