Мужчина и женщина переглянулись:
– Мы понятия не имеем. Она с ним не ладила.
Участковый махнул рукой:
– Ладно. А кто может знать о нем?
Не получив ответа на свой вопрос, он обратился к полицейским:
– Выясняйте по своим каналам.
– Петя и Леня должны узнать все, – сказал Павел. – Вы закончили? – поинтересовался он у Михалыча.
Тот кивнул:
– Да, поеду и произведу вскрытие. А вы скоро прибудете?
– Еще пару минут – и тоже отправимся в отдел, – пояснил Киселев. – Прошу тебя, – майор взял эксперта за локоть, – проверь все самым тщательным образом.
Доктор обиженно фыркнул:
– А когда я делал свою работу плохо? У тебя появились претензии?
Киселев дернулся:
– Извини. Просто настроение паршивое. Еще пару часов назад у нас была прекрасная версия, которую выдвинула, кстати, наша Катерина. Теперь эта же Катерина версию задвигает. Как бы я хотел, чтобы ты сообщил мне: женщина сама повесилась, но чувствую – ты этого не скажешь.
Заболотный пожал плечами:
– Поживем – увидим. Ладно, до встречи в отделе. Как только появятся новости – тут же загляну на чаек.
Он открыл дверь, а Павел тоскливо посмотрел ему вслед. Телефон, внезапно зазвонивший в его руках, заставил майора вздрогнуть. На дисплее высветилась фамилия – Кравченко. Киселев поморщился. Только начальства здесь не хватало. Однако, на его удивление, Алексей Степанович не стал его распекать или даже интересоваться подробностями дела.
– Ты Радошнова отпустил? – спросил начальник отдела.
– Нет, – ответил Павел. – Он с нами.
– Так отпусти, – приказал полковник. – Мне уже его родители звонят. Волнуются.
– Как же они будут жить, когда он начнет работать? – ехидно проговорил Киселев.
– Он вряд ли придет к нам, – заметил Алексей Степанович. – Его папаша приготовил ему теплое местечко. Он прислал своего отпрыска сюда, потому что думал: здесь сын будет в безопасности.
– Дима сейчас в безопасности, – бросил Киселев. – Он помогает нам осматривать место преступления.
– Пусть едет домой, – тоном, не терпящим возражений, приказал Алексей Степанович.
– Слушаюсь, товарищ полковник, – отчеканил Киселев.
Кравченко усмехнулся:
– Так-то лучше. Ну, трудитесь. О результатах доложите.
Когда начальник отключился, Павел подошел к Радошнову, о чем-то беседовавшему с Катей:
– Собирайся, стажер. Твой рабочий день окончен.
Дима уставился на него с удивлением:
– Это еще почему? Я поеду вместе со всеми.
– Нет, – твердо сказал майор. – Выполняйте приказ.
Радошнов с обидой посмотрел на него:
– Вы способны приказать, и я подчинюсь, но это неправильно.
– Выполняй, – повторил Киселев.
Дмитрий взял кепку и, не прощаясь, вышел из квартиры.
– Зря парня обидел, – произнес Костя.
– Не зря, – Павел вздохнул. – Мне только что звонил Кравченко. Это он распорядился отпустить Радошнова. В общем, при такой стажировке ни ему, ни нам пользы не будет.
– Польза уже есть, – вставила Зорина. – Вероятно, именно благодаря его внешности Зинаида раскрыла ему свою душу. Кто знает, сделала бы она это, если бы на месте Димы оказался ты или Костя.
– У нас еще есть ты, – процедил Павел.
– Я уже повторяла, что не всесильная, – отозвалась журналистка.
– Ладно, ребята, – Киселев щелкнул пальцами. – Давайте еще пройдемся по квартире и поедем в отдел.
Дмитрий вышел из квартиры Гриневич расстроенным и обиженным. Когда обида немного улеглась, в голове закрутились другие мысли: почему же майор приказал ему идти домой? Возможно, он что-то сделал не так? Но что? И почему ему не указали на его ошибки? Внезапный звонок отца разрешил его сомнения.
– Я попросил Кравченко, чтобы тебя отпустили, – мягко сказал папа. – По-моему, для первого рабочего дня достаточно.
Услышав это, Радошнов-младший побелел:
– Так это ты?
– Да, – признался отец. – Мы с матерью беспокоимся за тебя. Хотя Алексей Степанович и обещал мне полную твою безопасность, не может же он уследить за каждым твоим шагом. Посему отправляйся домой. Вернее, к нам с матерью. Она накрыла стол в честь первого рабочего дня.
– Знаешь что, папа, – процедил Дмитрий, – если бы я не был уверен, что меня снова отправят домой, если я появлюсь сегодня в отделе, я бы поехал назад. Значит, перед тем, как выгнать меня с места преступления, Киселеву позвонил Алексей Степанович. Но почему он не поговорил сначала со мной? Почему вы вечно все решаете за меня? Когда это закончится?
