– Слушай внимательно. Сейчас я пойду внутрь, а ты через каждые пару минут дергай веревку. Если я дерну в ответ, все в порядке, если нет, начинай тащить. Веревка длинная?
– Метров двадцать.
– Должно хватить. Все, я пошел.
Мне потребовалось определенное усилие, чтобы сделать первый шаг. Вход в пещерку был словно прикрыт какой-то пленкой, возникало впечатление, что невидимая паутина на мгновение опутала все тело. Сделав еще шаг, я прорвал эту завесу.
Внутренний мир пещеры поражал. Мои чувства словно приглушило, зрение отказывало, даже фонарик не позволял видеть дальше, чем на пару метров, уши словно забили ватой. То ощущение единства с окружающим миром, которое возникло у меня в летнем лесу, исчезло окончательно. Зато ясно ощущалось давление окружающего пространства. Волосы вставали дыбом, кожу покалывало от чувства чужеродности. Возможно, это клаустрофобия, и все-таки я ощущал странные токи, текущие вокруг меня, коридор воспринимался всем телом, можно было идти с закрытыми глазами и ни разу не споткнуться. Предметы обрели темные ореолы – я знал, что если смотреть в одну точку слишком долго, глаза начнут слезиться и заболят. От увиденного во рту пересохло, кончики пальцев принялись нервно подрагивать.
Веревка натянулась, и я дернул в ответ. Растерянный от навалившихся ощущений, крался вперед мелкими шажками. Так прошло метров десять, затем потолок опустился, и мне пришлось встать на колени. Передвигаться было неудобно, но любопытство одолело окончательно – мысли о возвращении отошли в дальний уголок сознания. Да и ничего опасного вроде бы не происходило, никаких звуков не доносилось. Я решительно пополз вперед. Там виднелась какая-то светящаяся точка, ориентир в темноте. Она притягивала взгляд – маленькая золотистая веточка, лежащая на полу, ее пульсирующий свет приближался, мне казалось, откуда-то возникла тихая мелодия. Тонкий, невероятно красивый звук, возникший не в ушах, а шедший из глубины разума. Звук очаровывал, манил, он был столь же прекрасен, как и испускавший свет тоненький ствол. Я не мог отвести глаз: такое чудо послужит доказательством моих слов лучше всего другого, я должен ее взять. Должен! Должен!
Резкий рывок потащил меня прочь от прекрасного растения, я потянул копье, чтобы перерезать веревку. Невольно взгляд оторвался от света хрупкого чуда, упав вниз. На земле лежало тело человека, наполовину разложившееся, мои руки упирались в гниющую плоть его бедер. С диким криком, отбросив копье, я побежал обратно по коридору. Не знаю, как я не запутался в веревке и не поранился.
Пришел в себя, только выбравшись из оврага. Рядом стоял Даниил и с ужасом заглядывал мне в лицо, в руках он продолжал сжимать веревку, второй конец которой все еще был привязан к моему поясу. От пережитого шока челюсть тряслась, губы дрожали, потребовалось минут пять, прежде чем язык стал повиноваться и мне удалось заговорить. Сначала я мог только ругаться. Объяснил, когда немного полегчало:
– Внизу труп человека. Кажется, один.
Даниил нервно сглотнул. Такого результата от нашего похода он не ожидал.
– Еще там есть какая-то дрянь, которая меня загипнотизировала. Вовремя ты веревку потянул.
Мы уселись рядом и долго молчали.
– И что теперь делать? – наконец спросил парень.
– Что делать? Ты сиди в избушке, а я поеду в Нижнеивановск, напишу заявление в милицию – пускай приезжают, разбираются. Второй раз туда я не полезу.
Чтобы добраться до Нижнеивановска, потребовалась пара суток. Конечно, я мог бы написать заявление в любом местном отделении милиции, но в мой рассказ наверняка не поверили бы – не занимается милиция мутантами, растениями-гипнотизерами и прочими инопланетными тварями. Заявление принять они, скорее всего, примут, но для начала вызовут плечистых парней в белых халатах. Лучше идти в сразу в ГУВД. Если же там отфутболят – направлюсь в ФСБ.
В город я приехал вечером, отзвонился Кате, чтобы поинтересоваться поисками, и узнал, что останки моих друзей вчера самолетом отправили домой, в Питер, похороны сегодня. Спасатели раскопали завалы, и в дальней пещере обнаружили тела всей группы. Связаться со мной по мобильнику не удалось: связь не работала. Известие подкосило, второй раз в жизни я закурил, хотелось напиться. Как я уже говорил, у меня всегда было мало друзей – получается, теперь их не осталось совсем. Не думал, что в возрасте тридцати лет окажусь в полном одиночестве. Заснуть удалось только перед рассветом, ненадолго.
