Вот такой была компания, собравшаяся в тог день в девонширской гостиной Этель Хилльярд. И лишь когда я допивал вторую чашку чаю, я вдруг осознал, насколько странно она была подобрана. Должен заметить, меня совершенно не интересуют светские сплетни, поэтому скандальные истории об окружающих приходят мне в голову в последнюю очередь.
Однако в случае с Эриком Скотт-Дейвисом скандал слишком раздут, чтобы оставаться тайной; и хотя в тех кругах, в которых он вращается, я почти каждый день слышу о нем новую постыдную историю, одна из них некоторое время назад так упорно муссировалась, что запомнилась даже мне. Весь последний год имя Эрика постоянно упоминалось рядом с именем Сильвии де Равель, и в конце концов вокруг стали уже открыто потешаться, что об этой интрижке известно всем, кроме самого де Равеля. Мне не требовалось ничье мнение о де Равеле, чтобы понять: когда он узнает об обмане, случится что-то страшное. И вот Этель с вопиющей бестактностью пригласила всех троих погостить под одной крышей в течение двух недель!
Нет ничего странного, что я не смог сдержать некоторого удивления. Небольшая, обшитая панелями гостиная внезапно представилась мне бочкой с порохом, а де Равель фитилем, только и ждущим, чтобы его подожгли, чтобы разнести все вокруг!
Не слишком радужная перспектива… Еще и бедняжка Эльза здесь, будто специально для того, чтобы ее невинным глазам открылась вся низость мира. Это было в высшей степени неразумно, и я был твердо намерен сказать об этом Этель при первой же возможности. Пока же я пытался утешиться надеждой, что, когда произойдет взрыв, он заодно выбросит отсюда и Аморель вместе с ее кузеном. Было бы замечательно, если бы так и произошло, и из всей компании здесь остались бы только мы с Эльзой.
Возможность поговорить с Этель представилась даже раньше, чем я предполагал, причем она сама все устроила. Сразу же после чая она как бы невзначай заметила, что в лесу около ручья еще цветут колокольчики, и если я захочу, она прогуляется со мной и покажет. Естественно, остальным не было никакого дела до колокольчиков (кроме разве что Эльзы, чьи глаза вспыхнули при их упоминании, но она, к счастью, была слишком застенчива, чтобы вызваться сопровождать нас), поэтому никто не попытался нарушить наш тет-а-тет. Это было очень свойственно Этель с ее непринужденными манерами вот так просто и эффективно избавиться от посторонних ушей.
Я не касался волновавшей меня темы, пока мы неспешно спускались по полю, где овцы Джона выщипали почти всю траву. Всему есть свое место и время, и мне не хотелось неожиданно расстроить Этель своими упреками, по крайней мере, до тех пор, пока мы не поболтаем немного просто как старые добрые друзья. Я действительно рад был снова увидеться с ней и прямо сказал ей об этом (мне всегда доставляет удовольствие говорить людям приятное), а она ответила, что тоже рада нашей встрече, и я видел это было правдой. Для женщины Этель довольно умна, и ей, должно быть, приятно было встретить в такой глуши человека похожего склада ума — особенно после занудного Джона с его вечными навозными кучами и детективными историями. Впрочем, как ни странно, она, кажется, в самом деле была без ума от него.
В Колокольчиковом лесу мы сели на поваленное дерево и молча наслаждались созерцанием цветов. Немногие женщины способны молча любоваться совершенством природы. В этом отношении Этель исключение, как, впрочем, и во многих других. Если бы я когда-нибудь задумал связать свою жизнь с представительницей противоположного пола, то непременно женился бы на Этель, хоть она и старше меня на один-два года.
— Мне надо с тобой поговорить, Сирил, — заговорила она, внезапно прервав молчание.
— Не сомневаюсь, — согласился я — И, кажется, я знаю, что ты хочешь сказать, Этель. Ты и сама понимаешь, как ошиблась, пригласив…
— Ничего подобного, — перебила Этель, возможно излишне резко. — Ты даже не выслушал, что я хочу сказать. Это касается Эрика Скотт-Дейвиса.
— Нетрудно догадаться, — усмехнулся я.
Я дал ей высказаться. И могу сразу же заметить (поскольку больше всего я горжусь своей интеллектуальной честностью), что история, которую я услышал, сильно отличалась от того, что я ожидал. Судя по словам Этель, приглашение Эльзы Верити в одну компанию с Эриком Скотт-Дейвисом и де Равелями было вовсе не случайным промахом, а частью тщательно продуманной дипломатии. Оказалось, моя давняя приятельница способна на поистине макиавеллевскую изобретательность в своих маневрах, и, хотя ситуация во всех отношениях была очень серьезной, я нс смог сдержать улыбку, увидев милую Этель в столь непривычной роли.
