Но миссис де Равель не собиралась щадить никого из нас.
— К несчастью, как это всегда бывает, Поль узнает правду обо мне и Эрике, подслушав наш разговор, в котором я обвиняю Эрика в том, что он бросает меня ради денег, и угрожаю, что, если он не будет моим, то не будет принадлежать и никакой другой женщине. А это, дорогой, — добавила она, обращаясь к мужу, — дает и тебе мотив для убийства Эрика.
Никогда раньше, да и потом тоже, я не слышал, чтобы миссис де Равель называла мужа "дорогой". В ее устах это прозвучало пугающе.
Невероятно, но факт — де Равель по-прежнему не уловил в словах жены никакого скрытого смысла.
— Правильно, — он кивнул, самодовольно поглаживая свои черные усики и не обращая никакого внимания на напряжение, царившее в комнате. — Правильно. Я мог бы пристрелить тебя, как собаку, а, Эрик?
— Как грязную шавку, — подтвердил Эрик, по его обычная вульгарная острота не удалась.
Я заметил, что он бросает растерянные взгляды на Джона, как будто взывая о помощи. Даже такой толстокожий человек, как Эрик, бывает уязвим. Но Джон явно не собирался его выручать. К моему изумлению, он сохранил свое обычное хладнокровие и был абсолютно спокоен. Это сильно подняло его в моих глазах. Видимо, раньше я был к нему несправедлив.
— Прекрасно, Сильвия, — сказал он самым невозмутимым тоном. — Думаю, это подождет. Как вы и сказали, это дает мотив Полю, а кроме того, и мне, ведь я так привязан к Эльзе, что скорее рискну быть повешенным, чем позволю ей выйти замуж за такого подлеца, как Эрик. Н-да, боюсь, Эрик, сценарий, придуманный Сильвией, не оставит камня на камне от твоей репутации.
— Похоже на то, — пробормотал Эрик. Он никогда не умел скрывать свои чувства.
— Ну и, разумеется, это дает мотив и вам, Сильвия, спокойно продолжал Джон.
— О да, — кивнула миссис де Равель. — О да… Еще какой мотив.
— Бедный Эрик! — рассмеялась Эльза, все еще заметно нервничая. Думаю, она видела, что происходит что-то любопытное, но не могла попять, что именно. — Бедный Эрик! Кажется, его хотят убить все, кроме меня. Не волнуйся, Эрик. Я, по крайней мере, не хочу твоей смерти.
— Да уж, — согласился Джон. — Боюсь, никто не смог бы придумать мотив для тебя, Эльза. Ты должна быть довольна тем, что станешь причиной ссоры.
— Я чувствую себя ужасно важной в этой роли, — робко улыбнулась девушка.
— А если Сирил — полицейский, то он тоже вне подозрений, — продолжил Джон, незаметно вернувший себе контроль над обсуждением. — И еще Этель. Как образцовая домохозяйка, она слишком занята подготовкой к приему гостей, так что у нее нет времени на убийство. А вот Аморель…
— Я здесь, — сказала Аморель. Она пыталась говорить естественно, но я заметил, что ее голос слегка дрожал. Она, конечно, слушала самым внимательным образом и ничего не пропустила. — Только не говорите, что вы и мне собираетесь придумать мотив, чтобы устранить Эрика… ведь нет?
— Отчего же? И вы должны быть в числе подозреваемых. Что скажете, Сильвия? Что, если Аморель тоже будет безумно влюблена в Эрика?
— О господи! — хрипло сказала Аморель.
— Думаю, не стоит так далеко заходить, — миссис де Равель чуть прикрыла глаза.
— И вообще, к чему вы клоните, Джон? — спросила Аморель. — Я что, одна из тех ужасных самок, которые пожирают своих самцов? Паучихи, или как там нас учили?
— Не совсем так. Вы любите Эрика и, несмотря на все его похождения, думаете, что и он вас любит, поэтому, будучи девушкой романтической, задумываете двойное самоубийство и…
— Минутку, Джон, — протянула миссис де Равель. — Нам совсем не нужно слишком много похожих мотивов. Почему бы не придумать для Аморель другой мотив? Скажем, если Эрик умрет, она унаследует Стакелей и то немногое, что осталось от семейного состояния и что Эрик еще не успел промотать. Для моего сюжета тебе придемся быть не только грубияном, но еще и мотом, Эрик.
В ответ Эрик лишь промычал что-то невнятное. Я посмотрел на Аморель. Она побледнела так, что стала одного цвета со своим белым платьем.
Но миссис де Равель никого не щадила.
— Видите ли, поговаривали о том, что Эрик собирается продать Стакелей, продолжала она, не отрывая глаз от Аморель. — Тебя, гораздо более чувствительную, чем Эрик, эта идея приводит в ужас. Кроме того, имение нужно тебе самой. Разве так не будет лучше, Джон?
