Неужели моя маленькая сестренка действительно была моей… дочерью?
Паника накрывает меня, и я останавливаюсь посреди тротуара и озираюсь вокруг. Мне чертовски нужно с кем-нибудь поговорить. С кем угодно.
Фэйбл.
Но она на работе. Уже поздно, ее смена началась часа в три или четыре. Черт, мне не вспомнить. В любом случае, я не могу так просто вывалить на нее все это дерьмо. Если бы не воскресенье, я мог бы позвонить доктору Харрис…
Впрочем, черт с ним, достаю телефон из кармана и звоню. Она отвечает после третьего гудка.
– Неожиданно слышать тебя в воскресенье, – звучит в трубке вместо приветствия. – Все в порядке?
– Не совсем, – признаюсь я, благодарный за то, что она не обругала меня за испорченный выходной день. – Мне звонил отец.
– Хм. Звучит нехорошо. Тебе повезло, что я в настроении для кофе. Давай встретимся, скажем, минут через двадцать?
Такое облегчение. Как же мне повезло с доктором Харрис! Может, это не совсем принято – встречаться с пациентом воскресным днем за чашечкой кофе, но мне нужно выговориться. И не только рассказать о плохом, например, об отце, но и о ночи с Фэйбл, о нашем совместном утре.
– Буду там, – говорю ей после того, как она называет адрес ближайшего Starbucks.
* * *
– Как ты себя чувствуешь после сказанного отцом?
Пью холодный кофе.
– Я бы предпочел, чтобы он развелся. Пусть она уберется из моей жизни навсегда.
– Мне казалось, что Адель и так ушла из твоей жизни. – Док смотрит на меня тем самым взглядом. Тем, который напоминает мне, что я взрослый и сам за себя отвечаю.
– Да. Но я хочу, чтобы она также исчезла из жизни отца. Пока он женат на ней, между нами словно невидимый барьер. И я не готов перейти через него, – решительно говорю я, и мне отчаянно хочется верить собственным словам.
– Ты разрешил себе принять подобное решение. Но отцу будет очень больно, если ты прервешь общение с ним без всяких объяснений. – Она делает глоток напитка через соломинку, и вид у нее невероятно довольный. Однако я понимаю, на что она намекает, и качаю головой.
– Никогда не смогу рассказать ему о нас с Адель. Он возненавидит меня.
– Этого не случится. Ты его сын. И был ребенком, когда это началось. И все еще оставался ребенком, когда прекратил отношения. Она поступила неправильно. Думаешь, он не поймет? – мягко спрашивает доктор Харрис.
Откуда мне знать. Я слишком напуган, чтобы попробовать.
– Он увидит лишь то, что захочет. И поверит, во что захочет.
– Ты совсем не доверяешь собственному отцу?
Ох. Никогда раньше не думал о нем в таком ключе.
– Не о доверии речь. Просто… Адель знает, как все перевернуть с ног на голову. И мастерски манипулирует нами уже много лет.
– Ты сам вручил ей слишком много власти. Она знает об этом и наслаждается ситуацией, – замечает доктор Харрис.
Я пожимаю плечами.
– Может быть. Проще спрятаться, чем посмотреть правде в глаза.
– Тебе известно, как я отношусь к твоей привычке избегать проблем. Это почти болезнь. К тому же проблемы все равно рано или поздно настигают тебя. – Док делает еще один глоток, а затем, отодвинув чашку в сторону, кладет руки на край стола. – Но хватит о плохом. Давай поговорим о хорошем. О Фэйбл.
И вот я уже улыбаюсь, уставившись в свой стакан и протирая пальцем запотевшее стекло.
– Я уже говорил, что провел с ней прошлую ночь.
– Вы обо всем поговорили?
– Я извинился.
– За что?
– За то, что бросил ее. – Ловлю взгляд доктора через маленький столик. К шести вечера Starbucks почти пуст. Большинство людей дома, ужинают или проводят время с семьей. – Мы должны еще поговорить.
– Не хочешь разобраться в своих поступках? Собираешься объяснить ей, почему сбежал? Кажется, она тебе подходит, – говорит доктор Харрис с легкой улыбкой. – Еще никогда не видела тебя таким счастливым.
Моя улыбка становится шире.
– Да, она мне подходит. Я влюблен. – Произнесенные вслух слова становятся реальней. И пугают.
– Признался ей?
– Еще нет.
– Почему?
– А если она меня не любит? – Мой самый огромный страх относительно Фэйбл заключается в том, что ее чувства не совпадают с моими. Или еще хуже что она посмеется надо мной.
Хотя в глубине души знаю, она никогда так не поступит. И чувствую, что наши чувства, вероятно, взаимны.
