Ближе к вечеру, со свечей в руках ко мне спустилась Хига.
— Не умер? — почти равнодушно поинтересовалась она.
Сука…! С каким же удовольствием я бы свернул этой суке тонкую шейку.
— Ненавидишь меня? — спросила она, присаживаясь на ящик неподалеку от клетки. Отвечать я, разумеется, не стал. — Ну да… у тебя есть причины меня ненавидеть. Хотя ты мне, правда, понравился. Человек из другого мира, способный стать отцом моих детей.
Сейчас, я должен был начать говорить ей что у нас еще есть шанс. Убедить девушку, что у нас ещё есть шанс, и что мы можем сбежать на край света, оставив родителей позади. Ведь так делают люди оказавшись в заложниках у какого-нибудь психопата.
Но я так делать не стал.
Может потому что идиот, которому гордость важнее чем жизнь. А может потому что осознавал что нихрена это не поможет. У них тут клетка и цепи, и судя по разговорам, я далеко не первая жертва этих ебаных каннибалов. С какой стати Хиге меня отпускать?
— Не будешь просить тебя освободить? — спросила она, улыбнувшись краешками губ, словно прочитав мои мысли. — Ты и впрямь мне нравишься. Если бы ты сейчас начал ныть о том что бы я помогла тебе сбежать, то, скорее всего я бы отрезала тебе язык и съела бы его у тебя на глазах.
Причем говорила она это с такой милой улыбкой, что у меня по спине мурашки побежали. Да у этой барышни крыша-то давно тю-тю! Хотя… я разве сомневался в этом, когда она отрубала мне ногу?
— Что меня ждет? — спросил я. Лучше использовать возможность и выяснить, что именно они мне готовят. Так я хоть смогу составить план действий.
— Тебя съедят, — все так же мило улыбнулась она. — Наши семьи поклоняются одной старой и могущественной богине Этелии. Как думаешь, сколько лет моим родителям? — она немного подождала, но поняв, что я не стану отвечать ответила сама. — Им больше двухсот лет. И каждый год, в течение этих столетий они приносят в жертву какого-нибудь путника. Тебе повезло, что пришел ты накануне ночи Воздаяния. Когда я была совсем мелкой, родители схватили одну путешественницу, и она сидела в этой камере полгода.
— И вы ей съели?
— Да, она была очень-очень вкусной! — довольно заявила Хига, облизнув губы. — Завтра ровно в полночь тебя приведут к алтарю Этелии, где моя мать вырежет тебе сердце ритуальным кинжалом. После чего мы разделим это сердце между всеми членами семьи.
Я нервно дернул щекой, опустив глаза. Она видимо решила, что я огорчился, но нет — я ликовал! Пусть я потрачу ещё одну жизнь, но смогу выбраться из этого места.
— А что будет с остальным телом? — спросил я, пытаясь не выдавать своих эмоций.
— Тебе правда есть до этого дело? — усмехнулась девушка. Но затем пожала плечами и ответила. — Думаю, мама его засолит. И в течение года мы будем понемногу тебя кушать. К сожалению, это один из наших обетов — употреблять человеческую плоть, иначе сделка не действительна.
Услышав это, я едва смог сдержать рвущийся хохот. Да-а-а-а! Это определенно мой шанс!
— Слушай, — сказала она, поднявшись на ноги и поставив свечу на ящик на котором прежде сидела. — Я ведь правду сказала насчет того что ты симпатичный. И раз уж ты завтра умрешь… как насчет того что бы… провести время со мной? Если будешь хорошим мальчиком, я даже дам тебе что-нибудь поесть. И попить, разумеется. К примеру — вина.
Договорив, девушка, немного смущаясь, стянула с себя рубашку, демонстрируя мне свою небольшую треугольную грудь.
Да… ничего у неё фигурка. Будь она нормальной, а не шизанутой каннибалшей, думаю, я бы повелся на подобную провокацию.
— Я лучше трахну свинью с яйцами прямо в зад, чем тебя, — сказал я ей, демонстрируя самую милую из возможных своих улыбок. И когда на её лице отразилась гримаса ненависти, мне стало хорошо-хорошо.
Но затем смогла взять себя в руки, и как ни в чем не бывало поднять одежду с пола.
— Отвергнутой быть больно, — шмыгнув носом, сказала она. — Но это не изменит того факта что завтра ты умрешь.
— Как и ты… — едва слышно сказал я, когда она скрылась за дверью.
***
Как ни странно, ночью я спал как убитый. Не помешала даже не слишком удачная поза и ноющая конечность. Возможно, вновь моя особая сила сыграла свою роль. Я просто захотел уснуть, и мгновенно провалился в сон. Словно кто-то дернул рычажок, и мир тут же потух.
