– А-а, – протянул Чарди.
– Уже недолго осталось. Лед тронулся.
Он передал Чарди двадцатидолларовую купюру.
– Пару ночей назад, в Дейтоне, штат Огайо, полиция задержала мелкого наркоторговца с охапкой двадцаток. Тамошние ребята добросовестно пробили все номера купюр по базе Минфина. Какое счастье, что у нас есть компьютеры. Банкноты оказались из той партии, которые были при себе у Билла Спейта в семьдесят третьем, когда вы начинали «Саладин-два». Еще в те дни, когда в Иране за доллары можно было что-то купить.
Чарди кивнул.
Вер Стиг продолжал:
– Придумать объяснение, как эти деньги могли оказаться в руках Улу Бега, совсем не трудно, верно?
– Где тот наркоторговец их взял?
– Сказал, один карманник раздавал их в огромных количествах в надежных местах.
– Похоже, Улу Бега немного пощипали в Дейтоне.
– Похоже. А без денег он едва ли далеко уйдет.
– Надо немедленно отправляться туда.
– Люди уже выехали. Я сам выезжаю сегодня вечером. Пол, я думаю, мы на него вышли.
– Я буду готов через…
– Нет, Пол. Вы остаетесь здесь. Мне жаль.
Чарди смотрел на него во все глаза.
– Кто-то должен охранять Данцига, Пол. Кто-то должен это делать.
У Тревитта оставалось одиннадцать долларов пятьдесят шесть центов и еще сколько-то в дорожных чеках, которые он не осмеливался обналичить. Ночлег в живописном Ногалесе обошелся ему ровно в десять долларов. Его обиталище состояло из соломенного тюфяка в хижине, прилепившейся к склону одного из холмов. Это скромное жилище он делил с курами. Хорошо хоть была вода – она капала с крыши ему в лицо и стекала на солому, издававшую в сочетании с запахом помета и мочи разнообразных животных совершенно неописуемый аромат. Вид отсюда открывался умопомрачительный: на пропасть, пропахшую бедностью, и соседний пыльный холм за ней, на котором ютились точно такие же лачуги.
Впрочем, даже в таком безвыходном положении у него была путеводная звезда. По ночам, если осмеливался, он осторожно пробирался на другую сторону холма, где вниз уходил отвесный склон, и наслаждался созерцанием чудесного символа родины. Там, над неприступной колючей проволокой и металлической рабицей границы, гордо возвышались золотые арки «Макдоналдса».
Тревитт готов был убить за биг-мак – el Grande, как его здесь называли.
Он готов был убить и за возможность принять душ, побриться, надеть свежую рубаху, почистить ногти. Будь здесь зеркало, у Тревитта не хватило бы духу посмотреться в него; он представлял себе, во что должен превратиться за неделю в курятнике любой человек – в жалкое подобие Оруэлла, застрявшее в Ногалесе, в грязном наряде, состоявшем из собственной кожи и помятого летнего костюма. «Бабочку» он потерял – когда? Наверное, когда бежал по круто взбирающейся в гору улочке Буэнос-Айрес. Казалось, он будет мчаться вечно, в гору, в гору, опять в гору, сквозь птичьи дворы и загоны для коз (однажды он запнулся о проволочную ограду и растянулся в пыли). Кроме того, он был уверен, что на бегу сшиб нескольких человек, но воспоминания были не слишком отчетливыми. Ему вспоминалось, как он бестолково метался между разлапистых машин, мчащихся мимо крохотных закусочных, в которых сидели за пивом мексиканцы. Вверх по одному склону, вниз по другому. Он бесцельно мчался в темноте, по невыносимой жаре, под луной, размазанной в туманном небе.
Примерно на рассвете беглец нашел приют в строении, назначение которого так и осталось для него загадкой. Основным его достоинством оказалась заброшенность. Тревитт попытался взять себя в руки. Его била дрожь, он едва не плакал (это так несправедливо, почему именно ему всегда так не везет), когда его заметил какой-то мальчишка.
– Ты кто? – спросил он.
На нем были замызганные джинсы, черные кеды и грязная белая футболка с безобразно растянутым воротом.
– Сумасшедший гринго, – по-испански ответил Тревитт. – Катись отсюда, а не то получишь на орехи.
В бесформенном вырезе футболки виднелась тощая мальчишеская грудь.
– Это мамин сарай.
– А где твой папа?
– Уехал в Америку, чтобы разбогатеть.
– Ты хочешь разбогатеть?
– А то. Хочу кучу баксов.
– Мне нужно какое-нибудь местечко перекантоваться. Без лишнего шума. Тихое местечко.
