- Корион, ты просто обязан его простить. По-моему, это самые лучшие извинения, какие только мог придумать ученик. К тому же он их ещё и репетировал!
Стенли подскочил, обернулся, разинул рот и покрылся пятнами.
- А!.. О?.. Мы… Это… Зд-здыравствуйте, с-сэр!
- Профессор, вы зачтёте извинения в такой форме? – деловито осведомился Волхов. – Просто если он сейчас попытается это всё повторить, глядя на вас, то, боюсь, процесс растянется на час.
- Дим! – в вопле Стенли смешалось всё: и испуг, и злость, и облегчение, и возмущение.
Выражение лица у него сделалось до того уморительным, что Волхов не выдержал – покатился со смеху, да так, что рухнул на землю. Красный, словно варёный рак, Стенли переступил с ноги с на ногу, явно мечтая провалиться к центру Земли. Корион вздохнул.
- Извинения приняты, мистер Стенли.
- Вы хотите сказать, что где-то с осени в замке спал тысячелетний безумный эльф, который по совместительству является правителем всех эльтов, так? – уточнила я, стараясь говорить спокойно.
- Всё верно, - кивнул директор Аунфлай.
- И вы хотите, чтобы я исцелил его безумный дух, так?
- Да-да.
- Но при этом вы отказываетесь платить мою цену, потому что то, что получается лучше всего, от правителя всех эльтов – это слишком жирно для такого, как я?
- Не совсем так, - заюлил директор. – Понимаешь, мы сами не знаем, что лучше всего получается у Владыки. Он много чего умеет – у него была очень насыщенная жизнь. Он и фехтовальщик, и отличный стрелок, и архитектор, и скульптор, и художник, и ювелир, и носитель уникальных знаний по магии Изначальных. Поэтому в данной ситуации будет уместно, если ты сам выскажешь какое-то пожелание.
Я побарабанила пальцами по столу, подпёрла подбородок рукой и задумалась. Предложение вылечить Владыку Златовласа не застало меня врасплох. Он давно и прочно обосновался в моих то ли снах, то ли видениях, хотя большую часть времени спал на печке мёртвым сном. Отогревался, как пояснила бабуля. То, что его тело пребывает в целости и даже не бродит по миру под контролем злобного змея, его наверняка обрадует. Но какую цену просить за помощь, я пока не знала. Хотелось мне по большому счету всего двух вещей. И если домой все дорожки мне были пока закрыты, то со вторым пожеланием мог справиться обычный пластический хирург и приём гормонов. Но, во-первых, я не хотела себя уродовать и потом всю жизнь работать на препараты, во-вторых, здесь такое не практиковали. А в-третьих... Мне было тупо страшно просить у эльтов в принципе. Знаю я этих коварных фейри, уроки литературы никогда не пропускала и всё дополнительное читала. Сделки с ними никогда не заканчивались хорошо для тех, кто просил что-то конкретное.
- Есть у меня одно желание… - протянула я. – И простое, и сложное одновременно.
- Ты хочешь домой? – предположил профессор Хов.
Я вздохнула.
- И это тоже, но во вторую очередь. И я не знаю, сможет ли Владыка исполнить желание. И нет, это слишком личное, поэтому вам я о нём не скажу.
Аунфлай и Хов озадаченно переглянулись.
- Хотя бы обрисуй, в какой области оно находится, - попросил директор.
- М-м... Телесное здоровье. Мне нужна консультация от Владыки. Возможно, он знает больше меня.
- Твоя сверхчувствительность?
- Почти, - уклончиво ответила я.
- Может быть, всё-таки...
- Сэр, - перебила я директора. - Я не буду ничего просить. Я спрошу. Если моё желание окажется невозможным, то я возьму иную плату. Любую.
Аунфлай потер лоб.
- Вы понимаете, что нас пугает именно ваша бескорыстность?
- Понимаю, - хмуро ответила я. - Но... Как бы вам объяснить? Один очень умный человек в моём мире когда-то написал: "Никогда ничего не простите у сильных мира сего. Никогда и ничего. Сами предложат и сами всё дадут!"
- Да, тот человек действительно был умен, - согласился профессор Хов и, скрестив руки на груди, мечтательно пробормотал так, чтобы его услышали: - Мне бы эти слова да в уши семьдесят лет назад...
- Что ж, пожалуй, я тебя понял, Вадим, - кивнул Аунфлай, встал и поклонился мне. – Я ещё приду – передам медицинское дело. Полагаю, за время каникул ты сможешь разобраться в записях. К лечению приступим в феврале.
