-- Я подругу к тебе приведу. Ее надо случайно сделать блондинкой.
-- Это как? -- спросил Костя. -- С тобой, Тома, не соскучишься.
-- Господи, какой недогадливый! Краску перепутаешь, и все.
-- А если она на меня потом в суд подаст?
-- Не бойся, не подаст.
-- Ну, глаза за это выцарапает...
-- Сделай, Костя, что сказано. Ничего не будет, я за нее ручаюсь. Она еще тебе спасибо скажет... К ней жених из Америки причаливает, а ему сказали, что она блондинка. Понял, болван? Только не говори ей заранее, и все!
Из музея Тамара с Дианой отбыли вместе. И часа два сидели в очереди в парикмахерской. Диана уже решила встать и уйти, когда Костя усадил ее в кресло.
-- Давненько рука подлинного мастера к вам не прикасалась, девушка, -замурлыкал он возле ее уха. -- Сделаем вас красивой. Доверяете моему вкусу?
-- Делай, Костя, -- Тамара его торопила. -- Делай скорей!
-- А может, оставить ее лохматой? -- продолжал он, как бы невзначай проведя пальцами по ее шее. -- Лично мне вы и так нравитесь.
-- Прекрати свои глупые шутки, -- оборвала его Тамара.
Костя надел на Диану пластмассовую накидку и втолкнул ее голову в раковину под кран.
-- Вода очень горячая, -- пробормотала Диана, булькая.
-- Надо помолчать, а то захлебнетесь, -- Костя уже ее намыливал.
Еще через час, когда она вернулась к зеркалу и Костя снял капюшон, на Диану посмотрела мрачная блондинка.
-- Что вы наделали? -- взвизгнула Моргалкина. -- Кто вас просил?
-- Как кто? Вот она! -- сразу заложил Тамару Костя. -- Но вообще-то вам идет. Это я как эксперт говорю. Хоть прямо под венец!
-- Улыбнись, -- приказала ей Тамара, -- и держи улыбку до тех пор, пока не выйдешь замуж.
-- Не хочу я замуж! -- крикнула Диана, и женщины в очереди засмеялись.
Глаза ее вдруг расширились, и в них застыла догадка. Неряшливый вид всегда был ее защитой от проблем внешнего мира, полного опасностей. Но воевать было поздно: она теперь блондинка.
-- Он что -- едет? -- спросила Моргалкина.
-- Кто? -- Тамара сделала вид, что не поняла, но вопросу обрадовалась.
-- Не прикидывайся, я не ребенок. Этот... из Калифорнии...
-- Поздравляю! -- сказал Костя, усаживая в кресло Тамару и начиная вокруг нее колдовать.
С Моргалкиной между тем случилась тихая истерика. Успокоить ее им обоим не удавалось.
-- Глупенькая! -- просто заявила Тамара, расплачиваясь между тем с Костей. -- Воешь, будто тебя в гарем персидского шаха продают. Да кому ты нужна? А счастье было так возможно, так близко...
За превращение в блондинку, хотя это было чистое надругательство, пришлось Диане раскошелиться. По дороге она заявила, что встречаться и не подумает.
-- Как хочешь...-- был ответ Тамары. -- А вообще-то теперь товар соответствует требованиям заказчика. Блондинка. Грудь требуемого размера... Я думала, ты взрослая баба. А ты живой труп. Моя гражданская совесть чиста. Я свое дело сделала, а ты хоть звание Героя России за свое целомудрие пробивай!
Диана продолжала всхлипывать. На том они расстались .
5.
Тодд Данки прилетел в Питер под вечер. В Пулкове его с объятиями встретили приятели, с которыми он законтачил, когда студентом стажировался полгода тут в университете. Сонного его повезли в гости.
В самолете он поклялся себе, что не возьмет в рот ни капли спиртного, и эту клятву повторял в машине по дороге в город. Быть аспирантом на славянской кафедре тяжелее, чем на любой другой. Не потому, что приходится ежедневно много читать. Если хочешь иметь дело с русской культурой, надо научиться пить. И Данки этой частью культуры вполне овладел. В прошлый раз петербургские кореша устроили ему проводы (на его деньги, само собой); возвращаясь домой, он упал на тротуаре и очутился в вытрезвителе. Когда проснулся, все деньги и билет на обратную дорогу исчезли, джинсы заменили на рваные китайские, а ему пригрозили, что если он заикнется об этом, то никогда не уедет. Словом, славист-алкаш прошел кое-какую спецподготовку.
Вернувшись тогда в Пало-Алто, Данки остался приверженцем ежедневного употребления алкоголя по известному принципу: "С утра выпил, и целый день свободен". Соседи по дому решили выставить его, потому что один алкаш среди трезвых раздражает. Он то и дело брал взаймы на выпивку, а отдавать было не из чего. К тому же Тодд не мог платить свою долю квартплаты. Из гаража его выселили, сдав место приехавшему на стажировку аспиранту из Сорбонны. Но сжалились, оставили в доме, и Данки стал спать где попало, раскручивая ночью на полу спальный мешок, а утром пряча его в камин, который из-за лени никогда не зажигали. Так продолжалось года полтора. Потом друзья нашли ему работу, давили на него ежедневно так, что пить он перестал, и когда гараж освободился, вернулся в него.
