— А Тед тоже плавал с вами? — попыталась она хоть разговором разрядить обстановку.
— Тед присоединился к нам позже. Именно тогда мы и решили пригласить тебя. Но оказалось, что ты исчезла.
Ребекка нервно повела плечом.
— Мне очень жаль. Потянуло прогуляться.
— Иными словами, тебе захотелось уйти отсюда?
— Можно и так сказать. Мне показалось, что тебе не слишком-то и хочется видеть меня. — Она помолчала. — Кстати, где сейчас Нелли?
— Сидит в библиотеке. Мы все там были, когда ты вернулась. Пытаясь разыскать тебя, я позвонил соседним фермерам, и все они явились сюда, чтобы предложить свою помощь.
— Очевидно, ты звонил и Тому Бейджу?
— Нет. Сэнди сказала мне, что он собирался куда-то съездить сегодня утром.
— Значит, ты звонил Сэнди?
— Нет, — досадливо произнес Дэниел. — Она сообщила мне об этом вчера. Я звонил ей вечером, чтобы сказать, что вернулся из Чикаго.
Ребекка настороженно замерла.
— Ты постоянно ставишь ее в известность о своих поездках?
Видимо, поняв причину столь откровенной любознательности, Дэн усмехнулся.
— Только когда в этом есть необходимость.
— А вчера вечером такая необходимость была?
— Думаю, что да, — прозвучал спокойный ответ. — Мне показалось, что нужно предупредить Сэнди о том, что здесь находится моя дочь.
— А-а, понимаю! — саркастически заметила Ребекка. — Ты не хотел, чтобы Нелли увидела вас вдвоем. Потому что у нее могло сложиться такое же впечатление, как и у меня.
— Ошибаешься, — сердито заверил Дэниел.
— Зачем же еще тебе нужно было предупреждать свою… приятельницу?
— Это мое дело. — Он поудобнее сел на кровати. — Почему тебя это так волнует? К тому, что произошло между нами, эта женщина не имеет никакого отношения.
— Ты прав, — сухо согласилась Ребекка. — Твоя жизнь принадлежит тебе. Только я должна сказать, что твое лицемерие не знает границ.
— Мое лицемерие?! — уставился на нее Дэниел. — Впрочем, ты лучше меня можешь судить о хорошо знакомых тебе вещах, — мстительно добавил он. — Скажи-ка, Джимми Валентайн оправдывает свою репутацию? Он действительно такой неутомимый жеребец, каким пытается себя выставить?
Ребекка отвернулась от Дэна, но их взгляды все равно встретились в зеркале.
— Неужели тебя это волнует? — с деланным спокойствием поинтересовалась она. — Я не поверю, что после стольких лет ты все еще ревнуешь.
Не успела она и договорить, как Дэниел сорвался с кровати, в два шага пересек спальню и встал за спинкой стула. Он стиснул плечи Ребекки обеими руками, и она застыла, ошеломленная внезапностью его действий.
— А если и ревную, что с того!
Ребекка на секунду растерялась, понимая, что попала в ловушку.
— У тебя ничего не выйдет, — сказала она наконец, снова поймав в зеркале взгляд Дэниела. — Я знаю, что тебе всего лишь хочется посмеяться надо мной. Но я не поддамся на твои уловки!
— Правда? И какие же уловки я использую? — Дэн чуть поднял руки, и кончики его пальцев заскользили по нежной женской шее. — Такие? — шепнул он, наклоняясь и щекоча языком мочку ее уха. — Или такие? — Он взял пухленькую мочку зубами и довольно чувствительно прикусил.
— Прекрати! — Ребекка попыталась подняться, но крепкие руки удержали ее на месте.
— Подожди. Я еще не закончил.
Его пальцы скользнули вверх по шее и стали поглаживать чувствительное место за ушами. Конечно, можно было воспротивиться всему этому, но ей стало любопытно — как далеко он намерен зайти. В конце концов, я не принимаю в этом участия, успокаивала она себя, а лишь терплю. Если ему и захотелось поиграть, то она всегда сможет использовать это себе во благо.
Если сможет…
— От тебя так приятно и заманчиво пахнет, — заметил Дэниел. — Я и забыл! Вероятно, я уже много чего забыл. А духи помню — твои любимые.
Ребекка почувствовала, как заколотилось ее сердце. О боже!
— Не нужно, — попросила она, умоляюще глядя в зеркало на Дэниела.
Но тот, конечно, не выполнил ее просьбу.
— У тебя участился пульс, — прошептал он, отворачивая ворот ее рубашки и обнажая часть плеча. — Интересно почему? Только не лги, как раньше.
Она вспыхнула.
— Я никогда не лгала тебе!
— Это тоже неправда, но сейчас мы не будем касаться этой темы, — невозмутимо произнес Дэниел, расстегивая две верхние пуговицы ее рубашки. — Вот так лучше, правда? Ты такая горячая — у тебя, случайно, не поднялась температура?
