12.
Потом все кончилось. Молодой человек оставил девушку и протянул руку к длинному шнуру над кроватью – погасить свет. Ему не хотелось видеть ее лицо. Он понимал, что игра закончилась, но возвращаться к прежним, привычным отношениям не хотел: он боялся этого возвращения. Лежал сейчас в темноте рядом с девушкой, стараясь не касаться ее тела.
Через некоторое время он услышал ее плач. Рука девушки несмело, по-детски коснулась его руки: коснулась, отпрянула, снова коснулась. Потом послышался ее умоляющий, плачущий голос: она нежно звала его по имени и говорила:
– Я это я, я это я…
Он молча, не двигаясь, слушал это грустно бессодержательное утверждение, в котором неизвестное определяется тем же неизвестным.
А она заплакала еще отчаяннее и, рыдая, снова и снова повторяла эту трогательную и наивную тавтологию:
– Я это я, я это я, я это я…
Молодому человеку пришлось призвать на помощь сочувствие (призвать издалека – под рукой его не было), чтобы успокоить девушку.
Впереди у них было еще тринадцать дней отпуска.
