Заглянул домой, на минутку. Надо лететь в Волхов, потом в Харьков, оттуда в Сталинград и в Челябинск. Рита оживлённо болтала с кем-то по телефону, но, повесила трубку, выскочила в коридор и пристально смотрела, как я раздеваюсь.
— Давай я тебя покормлю!
— Спасибо! Но, только вместе!
— Я уже ела! И Митя ел!
— Тогда и я не буду!
— Мне нельзя много есть! У нас будет ребёнок! — ("Пожелай ей девочку!" – пронеслось у меня в голове давнишнее пожелание Сергея) — Ты рад?
Я обнял её, поцеловал.
— Ты у меня просто золото! Лапушка и моя любимая! Пусть это будет девочка! Хорошо?
— Ты читаешь мои мысли!
— Давай, всё-таки поедим, но вместе, сделай себе что-нибудь лёгкое. Я ненадолго, надо лететь.
— На ночь глядя? Шестой час!
— Мне в Ленинград! — мы прошли на кухню.
— Передашь привет Акселю Ивановичу!
— Я не к нему, но, может быть, на обратном пути заскочу! Если увижу – обязательно передам.
Рита деловито расставляла кастрюльки и сковородки на плите. Даже в этих движениях чувствовалась элегантность и грация. При этом она не забывала поглядывать на меня изучающим взглядом.
— Устал?
— Есть немного. Представляешь, забегает сегодня какой-то старлей, с папиросой, уселся на стул напротив, и говорит, что его отец прислал! Я его из кабинета и выпер! "Вон отсюда! Приведите себя в порядок и обратитесь, как положено! Он вылетел, постучался и докладывает: "Товарищ генерал! Старший лейтенант Сталин, прибыл в ваше распоряжение!" А я, действительно, обещал товарищу Сталину, что возьму его к себе!
— А тебе по шее не надают?
— Да нет, наверное! Он просил его в руках держать!
— Ну что дальше?
— Просмотрел его лётную книжку. Мы, кстати, у одного инструктора учились в Каче. Поехали на Центральный, я ему "провозной" устроил на 185-м УТИ. Летает очень прилично. Кузьма Иванович его совсем неплохо подготовил. И на курсах воздушного боя в Липецке уже побывал. Но вот куда его девать, пока не определился. Оставил его командиром для особых поручений. Хочу немного потаскать за собой, а потом направить его проверять выучку у ВВС Московского округа. Чисто по пилотированию, думаю, потянет!
Сели ужинать – звонок! Кремлёвский. У Риты лицо несколько заострилось. Снял трубку – Сталин!
— Андрэй?
— Слушаю, товарищ Сталин!
— Завтра тебе надо быть в Кремле! Приезжает личный посланник президента Рузвельта, господин Гарриман. И сегодня, часам к двум, подъезжайте! С Головановым!
— Слушаюсь, товарищ Сталин!
Вернулся в столовую, у Риты вопрос в глазах.
— Вызывают на 2 ночи, и надо быть завтра в Кремле, при параде.
— По поводу Василия?
— Нет, по делам!
— Уффф! Я уж подумала!
— Да будет тебе!
— Тебе нужна эта головная боль?
— Да нет, конечно! Но он сказал это в утвердительной форме: "Возьмешь себе Василия, чтобы совсем от рук не отбился". Ты думаешь, что я мог отказать?
— Нет, конечно! Ты почему ничего не кушаешь? Давай я тебе вина налью? Хорошее, бочковое!
— А ты будешь?
— Немножко можно! Врач мой рекомендует. Красное! Как раз тебе к мясу!
— Ритуля! У меня есть большой-большой секрет для тебя! Я тебя люблю! А где Митька?
— Скоро вернётся! Они с мамой Машей куда-то в гости пошли.
В связи с большой загрузкой Риты, как моего секретаря и, как преподавателя в школе Судоплатова, мы предложили Маше поработать у нас. Её ребёнок родился мертвым, поэтому она и стала молочной матерью Митьке, а муж погиб на Финской.
Пообедал, поехал на Беговой, к Сухому и Поликарпову. Т. к. выкроить время и лично съездить в Волхов не получается, надо их технологов напрячь. Павел Осипович, черный от усталости, замахал руками:
— Знаю, знаю, почему приехал! Смежники брак гонят валом! Ставим им дефектоскоп, но это – не выход из положения! Нужно менять оборудование. Ставить литьевые машины с противодавлением.
— Кто делает?
— Ротакастер.
— Павел Осипович! Подбирайте материал по станкам, и немедленно ко мне. Будем решать! Что с катапультами?
— Наземные испытания завершены! Готовим спарку Су-9 для проведения лётных испытаний. Через неделю начнём!
