Она нежно провела по моей щеке.
- Бедное дитя… Не нужно страдать от чего-то теперь уже несущественного.
Ее рука скользнула к затылку и притянула голову к своему плечу.
Такие мягкие волосы… пахнут сухой осенней листвой.
- Ты мучила себя, решая, что лучше: жить или исчезнуть, - тихий шепот щекотнул ухо.
Не смотря на необычайный холод ее тела, мне было так хорошо. Спокойно. Как в теперь таком далеком детстве в объятиях бабушки.
- Хоть желание жить было так сильно, но кратко, покой забвения манил сильнее и дольше. Потому что ты думаешь, что жизнь – это одно очень большое разочарование, затянувшееся слишком долго. Невыносимо. Обиды. Страхи. Боль. Смерть. Разрушение без возможности созидания. Эти чувства были спутниками твоей жизни. Почему бы не избавится, наконец, о них?
Смерть, хоть и слово звучит страшно, добрее и милосерднее, чем жизнь. Она дарит свободу от тяжких оков, что создала жестокая жизнь, от воспоминаний. Ты же хочешь этого?
Что я могу ответить… Она права.
Целиком и полностью.
Глаза защипало. Слезы катились по щекам, теряясь в ее чудесных волосах.
- Ш-ш-ш… - шептала она, гладя меня по голове. - Все хорошо. Теперь все будет хорошо. Я помогу тебе избавится от боли, дитя… Помогу исчезнуть. Как ты и хотела, навсегда и без остатка. Ты так хотела этого…
Но я была слишком слабой для принятия окончательного решения… Да, так лучше.
- Только ты должна мне помочь.
Она отстранилась и обхватила ладонями мое лицо.
Синие глаза были так близко…
Бездонная пропасть.
Стоило всмотреться в них, и она начала поглощать меня…
- Ты должна добровольно отказаться от всего, что было в твоей жизни. Забыть. Всех и вся, - доносилось как сквозь толщу воды.
«Забыть все…», - шептал голос внутри.
Такое ощущение, словно я нырнула озеро. И тонула.
Не видно дна, но и если повернуться, то не видно и намека на поверхность.
Сплошная синева.
Забыть все…
А разве есть что забывать?
…
Лишь синева. Вокруг меня… проникает внутрь…
…
Перед глазами мелькали неясные образы, контуры. Чего-то смутно знакомого.
Образы…
И один из них на десятую долю мгновения застыл. И исчез, как другие. Но мне хватило этого мгновения, чтобы вспомнить.
Лицо человека, нет, она была выше их. Хранителя. Которая так искренне любила меня.
Также, как и я ее всем сердцем.
Бабушка… родная. От которой на этом свете остались лишь мои воспоминания да старые, полуобгоревшие книги. Они не в силах рассказать что-либо о своей хозяйке… в отличие от меня.
Ее образ плакал. Я впервые видела ее слезы.
Стало так горько.
Бабушка жива, в некотором смысле. Пока я помню ее. И я чуть не убила ее так поспешно принятым решением. Даже не принятым. Я, особо не задумываясь, просто согласилась с чужим.
С таким грузом разве я имею право решать жить мне или умирать?
Нет, не имею.
Человек может распоряжаться только своей жизнью. Не чужой.
Я забарахталась. Эта синева уже не имела надо мной власти, и я смогла вынырнуть.
От копии я отпрянула так, что упала на шершавые плиты.
- Зачем ты сопротивляешься? – мягко спросила она, но в ее глазах не было ни капли мягкости. Лишь остро отточенная сталь.
- Я не хочу.
То ласковые, то холодные и жестокие. Она смотрела на меня и так, и так. Меняла их выражение, когда…
… Когда хотела повлиять на мое решение.
Да… Так аккуратно и ненавязчиво толкала в сторону принятия нужного для нее решения.
О смерти.
Но зачем ей так нужна моя смерть?..
Не для того, чтобы просто помочь мне, как ранее казалось.
И кто она вообще такая?
Меня посещали лишь знакомые образы, воспоминания, хоть и искаженные, все же знакомые. И хоть похожа на меня внешне, почти точная копия, отличающаяся внутри. Совершенно чужое сознание, облеченное в мою внешность, как в оболочку.
Она надвигалась на меня. Источая тот ранее замеченный мною смертельный ужас, ставший осязаемым.
- Ты не хочешь… Решила, что мне нужна твоя смерть?
- Как…
- Как я узнала? Ты до сих пор не поняла, что я знаю о всех твоих мыслях? О да, они настолько громки, что их трудно не услышать!
Пятно, порочащее весь мой род. Мне стыдно, что моя кровь течет в твоих жилах. И что я должна возрождаться в таком теле, оскверненным гнилой кровью этих животных. И предательством твоей матери.
