Он напомнил о себе, когда вышел из леса увешанный тяжелыми дорожными сумками, за плечами у него болтались какие-то кривые палки и прутья, потом заметили, что и наконечник копья у него какой-то странный, и на поясе что-то блестит.
Он скинул с плеч сумки, ухмыльнулся и подозвав оторопевшего сына заявил:
— Устал, сынок, забирай мою добычу, да пошли домой!
Охоты в тот день не было. Молодняк побежал к убежищам, и, когда подошли охотники, женщины уже оставили работу и ждали у валуна, на котором восседал старый Хак.
— Где ты пропадал Гур? — сурово спросил он.
— Я был гостем бога, Хак. Видел мир среди семян небесного пламени, ел пищу бога и принес его подарки.
— У кого ты был, у Фета, Госа или Ту? Что он передал мне?
— Есть только один бог, Алех, он видит все кругом, и передал тебе этот говорящий камень и велел не пить грассу, а спросить у камня, если надо будет. — он протянул черный камешек на тонком блестящем ремешке из шкуры неизвестного животного.
— Нет такого бога! — возмутился Хак, но тут заговорил камень:
— Гур не лжет, это грасса обманывает тебя, Хак, у нас будет время поговорить об этом.
Никто не видел старика таким испуганным, но камень он не выронил, и поспешно набросил ремешок на шею.
Теперь все глаза обратились к старому охотнику. Он достал еще один камень и оглянулся по сторонам.
— Где тут маленький Зак, сестра прислала тебе подарок.
Зак протиснулся в центр круга и схватил камень. И тут все услышали голос Уны:
— А второй подарок, Гур?
— Я не забыл, — ухмыльнулся тот, — Держи! — он вынул из сумки что-то, завернутое в сверкающую выделанную шкуру.
— Ты хотел что-нибудь вкусное, поделись с мамой и сестренками. — снова раздался голос его старшей сестры.
Сестренки уже протиснулись к нему, развертывая тончайшую шкурку.
— Всем остальным тоже есть подарок от Алеха и Уны! — провозгласил Гур, вытряхивая из своего дорожного мешка большой сверток — Подходите, всем хватит!
Старый Хак пытался что-то сказать, но дети уже кинулись к свертку, а за ними потянулись и взрослые. Недостойно, тому, кто говорит с богами проталкиваться сквозь толпу, но один из его юных помощников протянул старику странный продолговатый плод. И он познал сколь восхитительна пища богов.
* * *
— Я тоже буду скучать, — Алексей опустил малышей на землю, — но вам надо больше общаться с другими детьми.
— Почему ты не поедешь с нами? — в который уже раз, спросила Уна.
— Если боги живут среди людей, они перестают быть богами!
Он ответил этой дежурной фразой, и в очередной раз подумал, а не зря ли он подарил Уне детишек. Измененная ДНК значительно продлит их жизнь, даст толчок через их потомков всей цивилизации глизериан, вон они уже какие сообразительные в три земных года. Хоть и созданные in vitro, но это его дети, а ведь ему суждено увидеть, как они умрут от старости. Он ведь уже потерял однажды свою семью, но там с ними остался его оригинал.
Земным близнецам уже по тридцать шесть, Анечке все сорок. Светланка, наверняка, уже бабушка. Лет через шестьдесят возможно прилетит следующий корабль с таким же, как он механическим человеком, который сможет рассказать, что там на далекой Земле.
Малыши уже активировали робомула, и Алексей усадил их в боковые креслица и застегнул страховочные ремни. Обнял Уну, почти так же, как в земной жизни обнимал Светланку, потерся осязательным датчиком головы о ее лоб, это заменяло для него земной поцелуй, и усадил ее в седло.
— Научи женщин готовить целебный отвар и правильно обрабатывать раны. Рассаду для матери я уложил в контейнер.
Он проводил их до утеса, где ждал молодой Гур, Старый Гур уже не поднимался так высоко, хоть удалось синтезировать мазь для его суставов. Он заменил Старину Хака и его толкование увиденных земных голофильмов, похоже уже формирует своеобразную глизерианскую религию. Алексей не стал разубеждать его паству, ведь это избавило его от просьб о жизни вечной и избавлении от старости. Старый Гур так расписал вторую жизнь, которая ждет всех в зазвездном мире, что пришлось даже вмешаться, чтобы остановить тех, кто решил ускорить свой переход в мир иной. Желающий попасть туда в новой трактовке, теперь должен достойно прожить всю глизерианскую жизнь.
