Встречный марш - страница 79
Возможно, нам придется, обучив особым образом некоторую небольшую часть ирландских патриотов из самой Ирландии, вернуть их обратно в Ирландию для организации местной поддержки Ирландским Королевским Стрелкам. Это тоже важная работа, ибо, как говорит классик, все настоящие крепости берутся только изнутри. Скорее всего, мы именно так и сделаем, скомбинировав удар регулярной армии извне и партизанскую поддержку изнутри.
11 августа (30 июля) 1877 года, утро.
Константинополь, госпиталь МЧС
Андрей Иванович Желябов
И все же цареубийство произошло! Но я рад, что никто из российских революционеров к этому оказался не причастен. Даже те из моих товарищей, которые мечтали убить Александра II, остались в стороне. Как сказал Александр Васильевич Тамбовцев, к этому преступлению приложили руку британцы. Ну, они душегубы еще те. Я читал, как они расправлялись над захваченными в плен мятежными сипаями: привязывали человека к дулу пушки, а потом выстреливали холостым зарядом. Особенно веселило этих джентльменов то, как разрывало выстрелом тело несчастного индуса, а его голова взлетала вверх и, кружась, падала на землю. Мне это рассказал наш замечательный художник Василий Васильевич Верещагин. А какое у него было лицо при этом!
Работы у нас в госпитале стало поменьше. Боевые действия в основном закончились, и раненые поступают теперь редко. Чаще всего это местные милиционеры и ополченцы, которые воюют с еще рыскающими в округе шайками турок-дезертиров и черкесов. Те зверствуют ужасно, но и наши, если настигнут шайку, то в плен никого не берут. И правильно делают.
Один раз довелось видеть человека, которому не посчастливилось попасть к ним в плен — греческого милиционера, у которого эти изверги отрубили руки и ноги, после чего бросили умирать. Даже югоросские медики не смогли его спасти. Может, это и к лучшему — страшно подумать — как жил бы такой человек, и каково было бы его родственникам. Теперь и я бы, при всей моей доброте, задушил бы собственными руками этих зверей в человеческом обличье!
А насчет того, что у меня стало поменьше работы — это я говорю неспроста. У меня появилось что-то вроде личной жизни. Познакомился я с одной женщиной из будущего. Зовут ее немного странно — Жанна Владиленовна. Имя ее мне знакомо, хотя у русских оно употребляется довольно редко. Ну а имя ее отца — я такого вообще раньше никогда не слышал. Когда я спросил, что оно обозначает, Жанна долго смеялась, а потом объяснила мне, что ее батюшку так назвали в честь великого революционера — Владимира Ильича Ленина. От первых слогов и получилось — Владилен. Я читал в книгах, которые мне давал Александр Васильевич, об этом человеке, но первый раз услышал, что его именем в будущем называли людей.
Ну, а фамилия у моей новой знакомой была обычная — Герасимова. Она работала на плавучем госпитале «Енисей» операционной медицинской сестрой. Что такое медицинская сестра, я уже знал, а вот насчет операционной… Жанна объяснила мне, что профессия ее очень важная, и ни одна хирургическая операция без ее помощи не состоится.
А познакомились мы с ней, когда госпиталь принимал очередную партию раненых. Среди прочих оказался молоденький солдатик с тяжелой контузией. Он был без сознания и бледен до синевы. И вот, когда мы перегружали раненых с носилок на каталки, у этого солдатика остановилось сердце. Я пощупал его пульс — сердце у бедняги не билось. Машинально я снял с головы белую шапочку, которую носил во время работы вместе с белым халатом.
В это время ко мне и подскочила Жанна. Боже мой, какой она мне показалась красивой в том момент! Светло-русые волосы выбились из-под шапочки, на щеках румянец, синие глаза сверкали, как топазы. Она гневно посмотрела на меня и употребила выражение, которое я раньше слышал только от извозчиков и одесских грузчиков-биндюжников.
— Что стоишь …! — крикнула она. — Надо спасать парня! Непрямой массаж сердца делать умеешь?
