— Думаю, чуть меньше шести футов. Скорее всего пять футов десять дюймов.
Леопольд кивнул.
— Выходит, если он стоял в лодке, то мог спокойно удариться головой и опрокинуться назад.
— А кто стоял в лодке?
— Утопленник. Кстати, вы разыскали следователя, который сделал столь оригинальное заключение?
Флетчер кивнул.
— Семь лет назад он вышел в отставку и уехал во Флориду. Пару лет назад умер.
— Наверняка он ничего бы и не вспомнил. Для него это был просто утопленник. Флетчер, посмотрите, какова здесь глубина.
Детектив полностью размотал рулетку и с большим трудом смог коснуться ею дна.
— Что-то около шести футов,— произнес он наконец, произведя быстрые расчеты.— Что ж, достаточно глубоко. Можно и утонуть.
— Фишер был очень высоким. Примерно такого же роста. Возникает вопрос: почему он просто не вышел на берег? Достаточно было сделать несколько шагов.
— В темноте он запаниковал. Такое бывает, вы же знаете. А может быть, тогда было значительно глубже?
Леопольд покачал головой.
— Нет, вряд ли. Весной вода в протоках действительно поднимается, но к лету уровень воды падает. В июне мельче, чем сейчас.
— А может быть, как вы сказали, он просто ударился головой и упал, потеряв сознание?
— Вскрытие не обнаружило никаких следов на его голове. Потом Чак Квейн утверждал, что он барахтался в воде. Следовательно, сознания не терял.
— Хорошо. Что же тогда произошло?
Леопольд провел рукой по каменным перилам моста, пытаясь вспомнить события далекого прошлого.
— Флетчер, послушайте, у вас в машине есть что-нибудь большое?
— А?
— Ну, что-нибудь большое и тяжелое? Слушайте, тащите сюда запасное колесо. Быстро!
Недоумевающий Флетчер мгновенно вернулся, катя колесо перед собой.
— Капитан, это именно то, что вам нужно?
— Да, да. Думаю, подойдет,— с улыбкой произнес Леопольд, поднимая колесо на каменные перила.— Или, может быть, вы сами хотите нырнуть туда?
— Нет уж, благодарю вас, капитан. Скажите лучше, что вы собираетесь делать?
— Хочу кое-что выяснить, Флетчер,— ответил Леопольд, бросив колесо вниз и наблюдая за тем, как расходятся круги по воде.— Попробуйте выудить его оттуда, и мы еще раз попробуем.
Флетчер сломал толстую ветку с дерева и с ее помощью притянул колесо к берегу.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете.
Леопольд выбил трубку о камень, пока Флетчер возился внизу.
— Интересно посмотреть на их лица после стольких лет,— задумчиво произнес он. — Забавно, как развела нас судьба. В те далекие дни даже и не подозревал, что мы такие разные. Я стал детективом, Гарри Толливер — коммерсантом, Гровс — рабочим. Мардж Алгуард — служащей, Ширли вышла замуж за Чака Квейна, преуспевающего инженера.
— А Фишер мертв.
— Да, Фишер мертв. Такова, к сожалению, жизнь. Некоторые добиваются успеха, а некоторые нет.— Леопольд еще раз бросил колесо в воду. Всплеск был такой же, как раньше.
— Вы удовлетворены, капитан?
— Да. Я просто хотел посмотреть, может ли при сильном всплеске вода попасть на перила. Теперь вижу: нет, не может.
— Ну и что это доказывает?
Леопольд молча пожал плечами. Слишком рано давать ответ, хотя и прошло почти четверть века.
Вечером того же дня ему вновь позвонил Гарри Толливер, который был взвинчен еще больше, чем в прошлый раз.
— Слушан, Леопольд,— начал он, даже не поздоровавшись,— некоторые из нас хотели бы с тобой сегодня встретиться и поговорить.
— Где?
— У Чака Квейна. Мы желаем знать, что у тебя на уме.
— Хорошо. Я приду. Во сколько?
— После восьми.
В восемь тридцать вечера Леопольд въехал в ворота дома Квейна и был поражен, увидев, что во дворе стоит только один автомобиль. Как выяснилось, многие уже успели разойтись, остались только Квейны, Толливер и Мардж Алгуард. Все сидели с мрачным выражением лица. Ширли Квейн, в том же оранжевом платье, принесла ему мартини, который, честно говоря, Леопольду был совершенно не нужен. Он уселся напротив Мардж на неудобный, обитый пурпурной тканью стул и подумал: «Наверное, нынче считается крайне модным пить по вечерам мартини».
— И это все, кто пришел? — спросил он.
— Я просил также зайти Джима Гровса,— пробормотал Толливер,— но он сегодня работает.