— А мне казалось, у вас столько наблюдателей — они давно должны были установить хоть какое-то соотношение между нашим временем и их, — не преминула вставить шпильку госпожа Марсения. — Вы уверены, что все эти люди достаточно компетентны?
Он проглотил гнев и заверил ее, что да, компетентны. В рамках приличия Глава удержался только потому, что они с госпожой Марсенией поклонялись одной и той же Богине. Дам подобные соображения не останавливали. Они очень убедительно довели до его сведения, что им требуются результаты, причем сию же секунду.
И все это тянулось и тянулось без конца. Дамы требовали от него то одного, то другого. Он пытался донести до них, что, хотя и обязан служить Пентархии, это не делает его их личным слугой (слава Богине!) и подотчетен он исключительно царю. Но дамы привыкли, что мужчины им прислуживают, а на царя можно откровенно махнуть рукой. А госпожа Марсения постоянно ставила ему капканы. Она снова и снова выражала сомнения в профессионализме отрога Наблюдателей. Или же стоит попробовать какую-нибудь другую систему? И возможна ли вообще сколько-нибудь надежная система связи между двумя мирами?
Каждый раз он обуздывал гнев и заверял ее, что метод Арта прошел проверку столетиями. Верховный глава понимал, что стоит ему поддаться гневу, и госпожа Марсения его съест. Он все время чувствовал, как она теребит его чары, алчно выжидает, когда он утратит контроль над собой. Потому-то он и не вышел из себя, невзирая даже на почти неодолимое желание с визгом зашвырнуть ее за несколько вселенных отсюда или даже на адский обод, когда она за самым изысканным ужином, какой только мог предложить Арт, вернулась к вопросу о наблюдателях — в очередной раз.
— Я спрашиваю только потому, — сказала госпожа Марсения, грациозно потянувшись к нему через стол, — что вот уже довольно давно испытываю новый метод наблюдений и, похоже, зашла в тупик. Поэтому я так убеждена, что и у вас все идет не вполне гладко. В моем случае это необычайно досадно. Едва мне покажется, что тут есть что наблюдать, как связь сразу рвется. Должна признаться, что я прибыла в Арт в надежде узнать, как все наладить, но так ничего и не добилась.
Верховному главе было известно, что у госпожи Марсении есть свои наблюдательные установки, однако едва ли она стала бы говорить о них так откровенно, это не в ее характере. «Так я и поверю, что это она искренне», — подумал он.
— Такое случается, — проговорил он. — Признаюсь, и у меня в свое время бывали тупики.
— Я надеялась, вы посоветуете мне какой-нибудь метод, где сложностей будет меньше, — молвила она.
— Охотно, моя госпожа, — сказал он. — Давайте вы вкратце опишете мне ваш новый метод и когда и как возникают сложности, а я посмотрю, чем Арт в силах вам помочь.
Естественно, она ничего не стала описывать. Следующие полчаса она трещала без умолку, но так и не произнесла ни единого слова по делу, и он понял, что это была просто очередная попытка застать его врасплох.
Нет, в самом деле, подумал он, потягиваясь в кресле, ей удалось-таки задеть его за живое, если он раз за разом прокручивает в голове подробности визита! Дисциплина Арта предписывала изгонять подобного рода навязчивости при помощи краткой медитации и особого непродолжительного обряда. Но у Верховного главы попросту не было настроения. Он смог заставить себя лишь пробормотать благочестивую благодарность механизму Космического Колеса, которое поместило его в Арт, а могло бы оставить во владениях госпожи Истолии, где он родился. Если родился в Лите мужчиной, выход был только один: вступить в Товарищество Арта и всей душой уповать на то, что тебя когда-нибудь примут в Братство. Иначе ты обречен на жалкое существование. И ему повезло — он стал одним из тех счастливцев, которым удавалось пройти все испытания (а удавалось это лишь одному из десяти), — а потом повезло еще больше: он возвысился до чина Верховного главы цитадели.
«А кстати, — подумал Глава. — У меня же есть обязанности. Примусь-ка лучше за дела, от которых меня отвлекли эти ведьмы». Он развернулся и властно указал на стену. Стена тут же превратилась в вереницу зеркал: в большинстве отражались, похоже, только маги в синих одеждах, занятые мирным трудом, однако примерно в трети поверх отражений пульсировали различные волшебные знаки. Верховный глава с улыбкой собрал эти пульсирующие знаки в одном главном зеркале перед своим столом и жестом приказал им проясниться. Этот очень полезный метод они позаимствовали из Иномирья и приспособили для собственных нужд. Отрог Исследователей еще не выяснил, для чего он предназначался на самом деле.
