Пока я объявлял свою волю, советник споро записывал указы за мной в свиток. Он управился быстро и передал бумагу мне, чтобы я ее запечатал и размножил. Девятнадцать одинаковых свитков тут же отправились другим членам совета. Я был уверен, что спорить никто не станет. Вопросы возникнут позже, когда начнется дележка территорий и обсуждение размеров выплачиваемой дани от проигравшей стороны.
— Выпей, — Дарион наполнил бокал. — Все закончилось.
— Скорее началось, — скривился, но от шекры отказываться не стал.
— Само собой, — Дарион наконец позволил себе расслабиться, — князья не упустят возможности отхватить кусок пожирнее. Но… — Взгляд друга стал серьезным. — Что ты намерен делать с леди Самирой?
— Выдам замуж, — глухо произнес я. — За человека самого низкого происхождения.
Упоминание о той, кто стала для меня истинной парой, резануло по сердцу не хуже клинка. Я даже дышать стал прерывисто.
— С ума сошел?! — потрясенно выдохнул друг. — Замуж? За другого?
— Пока она живет — со мной ничего не случится, Дарион. Но даже ради наследника на одно ложе с ней возлечь я не смогу. Сегодня я едва сдержался от того, чтобы не придушить мерзавку!
Мысль о том, чтобы убить Самиру, доставляла мне удовольствие. В то время как тело буквально рвало на части от подобной участи той, кто должна была стать для меня всем. Только сейчас я искренне порадовался, что не провел брачный ритуал. Она не достойна выпавшей ей чести! Обратного пути бы уже не было. А так имеется маленький шанс…
— Боги милостивы, Дарион.
— Надежда на то, что спустя годы появится вторая истинная — ничтожно мала. Ты же понимаешь, что мы должны будем проследить за Самирой? Ей нельзя умереть, и она должна родить как минимум двух детей от другого, чтобы шанс осуществился.
Тут он прав. В истории ещё не было такого, чтобы женщина, родившая двоих детей, становилась истинной вампира. Как только девушка выходит замуж за другого и становится матерью, желательно не один раз, привязка слабеет, а после и вовсе исчезает. Это давало мне мизерный шанс на удачу.
— Тебе нужно успокоиться.
— Успокоиться? — проревел я. — Ты хоть представляешь, как тьма рвет меня? Тянет к ничтожной человечишке, вдруг возомнившей себя королевой! Да после всего, что она натворила, — четвертовать мало!
— Леди оступилась…
— Ты защищаешь ее?
— Нет, но я помню о ее природе и практическому отсутствию ума в ее красивой головке. Вспомни о том, кем она была рождена, вспомни, как ее воспитывали…
— Ты предлагаешь мне закрыть глаза на измену и провозгласить ее княгиней моего народа? — я уже не говорил, шипел. — Дочку купца, с которой рачительный папаша пылинки сдувал?
— Раньше тебя это не останавливало. Я о происхождении, — Дарион вздохнул и взъерошил волосы на затылке. — Не сейчас, может спустя сотню лет. Когда ты сможешь исполнить свой долг и зачать наследника. У тебя нет выбора. Ты же понимаешь, что никто другой не понесет от тебя! Это твой долг — дать жизнь новому архивампиру!
Я оборвал поток брани, который почти сорвался с языка, заставляя себя осмыслить сказанное. У советника явно имелась идея.
— Что ты придумал? — осушив очередной бокал шекры, спросил его.
— Думаю, лучшим вариантом будет воспользоваться древней магией.
Я задумался, пытаясь сообразить, что именно имеет ввиду друг.
— Ты хочешь ввести тело Самиры в стазис до того момента, пока я не остыну и не смогу воспринимать ее хотя бы как племенную кобылу?
— Нет! Я вообще-то имел в виду полное подчинение разума на столетний срок. Так леди будет в безопасности и не сможет по собственной инициативе вляпаться в неприятности. Касаемо стазиса, честно, Максимиллиан, я бы не рискнул. Слишком темный ритуал, слишком чуждый и тяжелый для нашего поколения. Как бы все не обошлось дороже, чем указано в древнем писании.
Это не вариант. Она превратится в марионетку, говорящую куклу, без капли разума. Это позор выводить в свет такую истинную, а мать своих детей придётся представлять обществу.
Я не успел ему ответить. Тьма яростным потоком вырвалась из моей груди и устремилась ввысь, на несколько мгновений ослепляя и меня, и Дариона. Я и вдохнуть не успел, как был поглощен воронкой портала собственной магии.
