— Зачем?
— Я посоветовал, — сказал Холден. — Типа, чтобы время новеньким сэкономить. Чтоб не занимались они отработкой версий, которые старожилы ещё полгода назад отработали.
— Корпоративная солидарность?
— Она самая, — Холден аккуратно отставил пустую бутылку в сторону и достал ещё одну.
Такая аккуратность могла свидетельствовать только об одном — агент МИ-5 был смертельно пьян. Наверное, давно он тут лежит.
Впрочем, кто их, разведчиков, знает. Штирлиц, по-моему, вообще не пьянел.
— Всё равно эта папка тебе ничего не даст, — сказал Холден. — Все эти данные уже по сотне раз проанализировали. И у нас, и в Лэнгли, и в Пекине. И в Москве тоже. Если бы там было что-то ценное, до этого бы кто-нибудь уже обязательно докопался. Разгадка лежит в джунглях. Только её никто не нашёл.
— Почему?
— Хороший вопрос, — сказал Холден. — Если хотя бы на него ответить, то больше уже ничего и не надо.
— Ты сам там был? В джунглях?
— Пару раз, — беззаботно сказал Холден. А дядя Том сказал, что не был. Он не всё знает? Или наврал? А смысл врать? — А потом там ещё два отряда САСовцев местность прошерстили. Эффект нулевой.
Интересно, а если я спрошу, что они искали в джунглях, он сразу поймёт, что я не разведчик? И что он сделает, когда это поймёт? Посмеётся над идиотским положением, в которое сам себя поставил, не без моей, кстати, помощи? Или пустит пулю мне в лоб, чтоб информация об его позоре не достигла благословенной метрополии?
Одни вопросы, чёрт бы их побрал. Так и живут настоящие разведчики?
— Так что, как сказал бы старина Том, это, мать его, настоящий отпуск. Яркое солнце, тёплое море, красивые девушки… Наслаждайся этим, пока тебя не отозвали и не откомандировали в Зимбабве. Там тоже солнце ярко светит. Только моря нет. Возможно, там мы и встретимся…
Судя по тому, в каком темпе Холден осушает бутылки, скоро ему понадобится вылезать из гамака.
Это он при мне уже за третьей тянется. А сколько он их до моего визита осушил?
Пиво, кстати, было неплохим и как раз нужной температуры. Не слишком холодное, не слишком тёплое, а такое, каким и должно быть. Но удовольствия от поглощения сего хмельного напитка я получить всё равно не мог. Не до того было.
— Китайцы раз пять уже в джунгли лазали, — продолжил Холден. — По-моему, одна группа до сих пор там. Много их, за всеми не уследишь. Но если б они что-то толковое обнаружили, реакция бы уже попёрла. Хоть какая-нибудь. На это, собственно говоря, вся и надежда. Что кто-нибудь что-нибудь найдёт и попрёт реакция. Только её нет. Вообще никакой реакции. Поэтому я и тебе готов помочь, чем смогу. Советом и моральной поддержкой, например. Чтобы ты чего-нибудь нашёл и положил начало реакции.
— Тогда отпуск кончится, — сказал я.
— Полгода — это уже не отпуск, — сказал Холден. — Полгода — это перебор. Я устал валяться на пляже и пить пиво. И в борделе местном у меня уже скидки накопительные. Скучно мне. Не для того я в контрразведку пошёл, чтобы по пляжам валяться и пиво пить. Я это и так мог делать. Я ведь граф, между прочим. И без пяти минут лорд.
Вот он, истинный цвет английской аристократии. За плечами Кембридж или Оксфорд, жажда романтики и жизни, полной приключений, желание принести пользу короне, служба в «Интеллидженс сервис», и что в итоге? Валяться пьяным в гамаке и изливать душу человеку, которого он принимает за российского шпиона?
Был бы я графом, вряд ли бы на такое согласился. Хотя кто знает… У дворян, говорят, мировоззрение другое.
— Ну и что ты мне посоветуешь?
— Сеньора Луиза содержит самый шикарный бордель на побережье.
— А помимо этого?
— Не пей местную воду. По крайней мере, не забывай её кипятить.
Видимо, сам Холден уже давно решил эту проблему, полностью заменив воду пивом.
— Ничего более конструктивного?
— Куда уж конструктивней? Ты полезешь в джунгли, обязательно полезешь. Все лезут. А если бы я мог посоветовать, что и где там искать, я бы уже и сам это нашёл. Поэтому я советую тебе не напрягаться. В Зимбабве ты всегда успеешь.
— Чем тебе так не нравится Зимбабве? — спросил я.
— Там нет моря.
— Зачем ты меня вообще к себе приглашал?
