В пять утра Грейс набросила купальный халат Джека и сошла вниз. Она всегда надевала одежду мужа. Он мягко настаивал на кружевных комбинациях, но Грейс предпочитала верх от его пижамы. «Ну?» — спрашивала она, поворачиваясь перед ним так и этак. «Неплохо, — отвечал Джек, — но лучше бы ты надевала мои пижамные брюки. Без верха. Вот тогда было бы на что посмотреть». Грейс покачала головой при этом воспоминании и вошла в кабинет, где стоял компьютер.
Первым делом она проверила почтовый ящик, адрес которого они указали в псевдоспаме, и очень удивилась.
Писем не было вообще.
Ни одного.
Как такое может быть? Ну хорошо, допустим, никто не узнал женщину на фотографии, к такому повороту Грейс была готова, но ведь разлетелись сотни тысяч сообщений разным людям. Даже при наличии блокировки спама хоть один человек должен был ответить — пусть даже ругательски ругая гнусных спамеров. Мало ли в Сети доведенных до отчаяния пользователей, уставших удалять из ящика всякую муру?
Множество.
Но в ящике не было ни одного ответа.
Как с этим быть?
В доме было тихо. Эмма и Макс еще спали, Кора похрапывала, лежа на спине с открытым ртом.
Ладно, займемся пока другим.
У нее оставалась единственная ниточка — Боб Додд, убитый репортер. И ниточка эта, надо признать, была тоньше некуда. Грейс не знала ни телефона покойного Додда или его семьи, ни даже почтового адреса. Впрочем, Додд был журналистом довольно крупной газеты, «Нью-Хэмпшир пост», и ничто не мешало копнуть там.
Грейс считала — газеты работают круглосуточно: нужно же кому-то дежурить в «Пост» на случай экстренных новостей! Она рассудила, что репортер, засидевшийся на работе до пяти утра, наверняка соскучится и станет разговорчивее, и решилась поднять телефонную трубку.
Но как подступиться к такому делу? Она обдумывала разные варианты. Представиться пишущим статью журналистом и попросить помощи коллеги? Нет, вряд ли она сможет обмануть профессионала.
В конце концов Грейс решила по возможности придерживаться правды.
Она нажала три клавиши, чтобы заблокировать определение своего номера. Бесплатной линией редакции Грейс пользоваться не стала — там этот номер не проходит. Надо же, где-то услышала, и это задержалось в памяти вместе с информацией о Дэрил Ханне в фильме «Всплеск» и Эсперанце Диас, рестлерше по прозвищу Маленькая Покахонтас. Подобные причуды памяти принесли Грейс титул «энциклопедии бесполезных сведений», по выражению мужа.
Первые два звонка в «Нью-Хэмпшир пост» попали в «молоко». Журналист из отдела новостей едва слушал — он не знал Боба Додда, и ему было все равно. Грейс выждала пятнадцать минут и позвонила снова. На этот раз ее соединили с отделом прогнозов погоды, где очень молодая, судя по голосу, женщина сообщила, что в газете она недавно, это ее первая в жизни работа, Боба Додда она не знает, но, Господи, это же ужас, что творится, правда?
Грейс проверила почту. По-прежнему ничего.
— Мама! — послышался голос Макса. — Мам, пойди сюда скорей!
Грейс побежала на второй этаж.
— Что случилось, маленький?
Сидевший в постели Макс указал на свою ножку:
— У меня палец слишком быстро растет!
— Палец?
— Смотри!
Грейс села рядом с сыном.
— Второй палец больше указательного! Он слишком быстро растет.
Грейс улыбнулась:
— Это нормально, милый.
— Нет!
— У многих людей второй палец на ногах длиннее первого. У твоего папы точно так же.
— Неправда!
— Правда, правда. Второй палец на ногах у него самый длинный. — Отчего-то Грейс ощутила в груди болезненный укол.
Макс немного успокоился.
— Хочешь посмотреть «Непосед»?
— Фу, это для малявок!
— Ну, давай глянем, что идет по «Дисней плейхаус».
По «Диснею» шел «Роли Поли Оли». Макс уселся поудобнее и принялся смотреть. Он любил накрываться подушками вместо одеяла, превращая постель в форменный кавардак, но сейчас Грейс было не до этого. Спустившись вниз, она снова позвонила в «Нью-Хэмпшир пост», на этот раз попросив соединить ее с отделом очерков.
В трубке послышался сиплый мужской голос — похожий звук издают старые покрышки на грунтовой дороге.
— Что у вас?
— Доброе утро, — преувеличенно мажорно начала Грейс, улыбаясь в трубку, как идиотка.
