— А ты предпочитаешь, чтобы я развелся с тобой и обвенчался с другой женщиной, хотя при одном упоминании о такой возможности ты корчишься от боли и пытаешься сбежать?
— Это нужно не мне, а тебе.
Если бы Керк знал, каких усилий Лайзе стоило произнести эти слова! Но горькая правда заключалась в том, что она не могла считаться настоящей женой будущего лорда Максвела.
— У меня уже есть жена, которую я хочу, — мрачно ответил Керк.
— Но не такая, которая тебе нужна, — упрямо повторила Лайза.
Их взгляды скрестились.
— Уж не хочешь ли ты таким образом дать мне понять, что больше меня не любишь?
Лайза прикрыла дрожащей рукой глаза. Неожиданно Керк тремя большими шагами пересек каюту и оказался рядом с Лайзой.
— Ответь мне!
Она сглотнула подступивший к горлу ком, отвернулась и еле слышно прошептала:
— Да.
Схватив за запястье, Керк отвел руку Лайзы от лица и повернул ее голову за подбородок.
— Посмотри на меня! Скажи это, глядя мне в глаза!
— Не надо… — Из глаз Лайзы брызнули слезы. Но Керк не собирался сдаваться. Его смуглое лицо побледнело: он был в ярости и страдал, как раненый зверь.
— Я хочу услышать, как ты говоришь, что больше меня не любишь. Произнеси эту ложь мне в глаза. А потом, когда я тебе докажу обратное, я послушаю, как ты просишь прощения. Ты все поняла, Лайза?
— Ну хорошо, хорошо, — закричала она сквозь слезы, — я тебя люблю! Ты добился своего! Доволен?! Я тебя люблю, но не останусь твоей женой! Я не хочу, чтобы из-за меня ты испортил себе жизнь!
Вот она, горькая правда. Боль мешала Лайзе дышать. Она вырвалась и снова отвернулась от Керка.
— А о своей жизни ты подумала? Что станет с твоей, если ты решишь сыграть роль жертвенного ягненка ради моего, как ты полагаешь, блага?
— Я как-нибудь переживу.
Лайэа хотела отойти от него, но дрожащие ноги не слушались.
— Ты выйдешь за другого?
Она лишь вздрогнула и не ответила.
— Станешь менять любовников, чтобы забыть меня?
Керк говорил резко, почти грубо, но Лайза знала, что он прячет под грубостью страдание.
— Мне никто не нужен, — прошептала она.
— Значит, ты собираешься издали наблюдать за тем, как вторая жена, которую мне, по-твоему, следует взять, одаривает меня потомством?
— О Господи… — Лайза снова повернулась к нему. — Что ты пытаешься мне доказать?
— Я хочу, чтобы ты открыла глаза и увидела, к чему приговариваешь нас обоих!
— Но я тебя ни к чему не приговариваю! Я только благословляю тебя самостоятельно распорядиться своей жизнью!
Даже если бы она предложила Керку взять целый гарем, он и то не рассвирепел бы больше. Его лицо как-то сразу осунулось и превратилось в сплошные острые углы и резкие линии.
— Тогда я сделаю то, что хочу!
Лайза и опомниться не успела, как Керк крепко обнял ее, оторвал от пола и приподнял так, что их глаза оказались на одном уровне. Испуганно блестевшие голубые глаза встретились с карими, в которых горели решимость и страсть. Керк дал Лайзе полсекунды на то, чтобы прочесть послание его взгляда, а затем стал жадно целовать ее. Еще не опомнившись от одного потрясения, Лайза испытала другое — она поняла, что не в состоянии противиться Керку. Она даже издала недовольный стон, когда Керк оторвался от ее губ и поставил на пол.
Губы Лайзы стали горячими и так предательски налились, что ей пришлось облизнуть их, чтобы хоть как-то остудить. Керк резко втянул воздух. Лайза подняла на него взгляд и увидела, что он с жадностью смотрит на кончик ее розового языка. Трудно было не догадаться, что это значит. По телу Лайзы пробежал трепет возбуждения, груди налились и отяжелели, в животе разлилось приятное тепло.
Они будут заниматься любовью, она почувствует его глубоко внутри себя… На этот раз достаточно было посмотреть Керку в глаза, чтобы понять: он полон решимости потребовать и получить то, что принадлежит ему по праву.
— После ты пожалеешь, — неуверенно возразила Лайза.
Она знала по опыту, что страсть Керка не всегда в ладах с его чувством долга, особенно когда дело касается ее, Лайзы.
— Ты мне отказываешь? — Уже по тону было ясно, что ответ интересует Керка исключительно из любопытства, не более того.
